Чем чаще и оптимистичней звучат заклинания чиновников о том, что сия беда нас минет, тем больше недоверия они вызывают. Я видел различные оценки последствий кризиса — от вполне оптимистичных, такой, например, как опубликованное в PC Week/RE мнение г-на Карелова, где он от “Лиги ИТ-экспертов” утверждает, что ИТ-отрасль в следующем году потеряет только свои двузначные темпы роста, до достаточно мрачных высказываний некоторых дистрибьюторов, говорящих, что объём отрасли сократится на 20—40% по сравнению с нынешним годом. Есть и прогноз Всемирного банка, озвученный на прошедшем 23 октября в Доме предпринимателя круглом столе, говорящий, что общемировые потери от кризиса на 3 октября составили 1,4 трлн. долл., а к маю следующего года они достигнут 3 трлн. долл. Однако несколько дней назад эта оценка была удвоена Банком Англии, т. е потери уже составили 2,8 трлн. долл.

Кстати, очень интересен эффект, который я назвал “синдромом Рублёвки”. Как рассказал мой приятель, живущий в районе Рублёвского шоссе, в середине сентября, когда падение бирж в США стало медицинским фактом, дня три по этому шоссе можно было утром добраться до Москвы за 30 мин совершенно без пробок — народ массово уехал в Штаты спасать свои денежки.

Итак, любой кризис, как известно, создаёт воронку событий, которая, раскручиваясь, втягивает в себя всё больше и больше организаций, предприятий, и это соответственно отражается на всех остальных. До какого-то момента данный процесс управляем, но пройдя некоторую точку бифуркации, он становится турбулентным и совершенно непредсказуемым. Под управляемостью я подразумеваю желаемые изменения параметров кризиса под воздействием каких-либо целенаправленных действий (антикризисных мероприятий). Сам процесс раскручивания воронки может идти как с ускорением, так и с торможением, на котором она теряет силу и воронка, будучи неспособна пройти указанную точку, постепенно рассасывается. Вопрос в том, насколько может раскрутиться воронка текущего кризиса, каковы её энергетические параметры.

В 2001 г. я отслеживал падение акций на NASDAQ и наблюдал, как американцы в сентябре буквально в последний момент перед сваливанием воронки в неуправляемое состояние перехватили её раскручивание буквально в последнюю минуту. Тогда индекс этой биржи упал чуть ниже 1200 (сейчас он выглядит совсем неплохо – выше 1600).

Поэтому, как мне представляется, вместо заклинаний давно стоило бы промоделировать данный кризис и на основе модели выработать антикризисную политику. Есть несколько систем и подходов, на которых это можно сделать. Лично мне более симпатичен подход, основанный на недоопределённой математике А.С. Нариньяни, но в данном случае стоит запустить разработку моделей разными командами, проповедующими разные методологии, чтобы иметь возможность проверить адекватность методов, поскольку данный кризис явно не последний, а как бы предварительный.

Из личных впечатлений о кризисе — он пока вполне управляем, поэтому его пик на Западе должен прийтись на ноябрь, а в России — с соответствующей задержкой на пару месяцев. Но реально в ноябре будет видно, насколько верны предположения о его характере и пройдёт или не пройдёт он эту злополучную точку.