Логика научного познания окружающей действительности в целом выглядит примерно следующим образом. Сначала выдвигается научная гипотеза, объясняющая те или иные процессы, а потом она либо подтверждается, либо отвергается. Причем подтверждение происходит двумя основными способами — в виде строгой системы доказательств или в виде проверки опытным путем. В первом случае гипотеза становится теоремой, во втором — законом (вряд ли всеобщим, обычно — частным, действующим в определенных условиях).
Разумеется, это сильно упрощенная схема построения научной теории, но вот момент, который хотелось бы отметить особо: гипотеза не может существовать достаточно долго, она должна перейти в иной свой статус или быть отвергнутой. Данное известное методологическое положение очень полезно иметь в виду, когда мы говорим о перспективах тех или иных инноваций, которыми так богата ИТ-индустрия.
Вот хорошо знакомая ситуация. На ИТ-рынке появляется новая технологическо-методологическая концепция. Например, SOA (сервисно-ориентированная архитектура), BPM (управление бизнес-процессами), ITSM, виртуализация… Сразу обратим внимание на то, что обычно потребители (которым адресованы данные новшества) узнают об этих инновациях не от ученых-теоретиков, а от поставщиков ИТ.
Ценность инновации (не важно какой) обычно объясняется однозначно: она снижает затраты бизнеса на ИТ (еще лучше — общую стоимость владения ИТ), обеспечивает сохранность сделанных инвестиций, улучшает эффективность использования… Ну и как главный результат — существенно повышает конкурентоспособность бизнеса в современной динамичной экономической ситуации. При этом приводится целый набор доводов, которые слушателями могут быть восприняты как доказательства этих логических заключений.
Но вот тут нужно обратить внимание на следующее: в лучшем случае мы имеем дело с правдоподобными, но никак не строгими доказательствами. То есть представленный нам тезис о ценности инновации — это гипотеза, но вовсе не теорема. И теоремой она вряд ли сможет стать (все же рыночные процессы плохо описываются строгой математической теорией). Однако данная гипотеза может стать законом (путь и частным), но для этого она должна пройти проверку практикой. Но как раз тут часто возникают проблемы. Одна из них заключается в том, что авторы гипотезы почему-то явно не спешат обременять себя (и слушателей) формированием доказательной базы.
Поскольку мы рассматриваем типовую ситуацию, то будем оперировать некоторой гипотетической концепцией SBI (SOA, BPM, ITSM). Итак, года три назад мы впервые услышали о SBI и узнали все предположительные доводы в ее пользу. Спустя год мы приходим на очередную конференцию по SBI, надеясь ознакомиться с тем, как на практике показала себя выдвинутая гипотеза, но докладчики не торопятся с подобными доказательствами, ограничиваясь традиционными ссылками на IDC и Gartner (данные которых также обычно сводятся к новым прогнозам, а не к анализу того, как оправдались их предыдущие прогнозы). Еще через год на следующих мероприятиях ситуация с доказательствами повторяется, и слушатели-заказчики наконец свыкаются с мыслью о том, что в ИТ-бизнесе гипотеза обречена навеки оставаться гипотезой.
Такое положение дел с обоснованием ценности объявленных ранее инноваций особенно хорошо видно в нынешних кризисных условиях. После явно затянувшегося на этот раз посленовогоднего затишья возобновилось проведение ИТ-мероприятий, в том числе и по той самой SBI. Казалось бы, кризис — это хорошая проверка достоверности гипотезы и, более того, отличная возможность продемонстрировать достоинства SBI в нынешней тяжелой, динамично меняющейся рыночной обстановке. Но нет, визит на очередной SBI-семинар (или конференцию) показывает, что его организаторы совсем иначе выстраивают логику своих действий.
Создается впечатление, будто докладчики решили, что кризис каким-то образном отразился на памяти слушателей и потому можно просто достать презентации трехлетней давности и рассказывать о достоинствах SBI с самого начала, не обременяя себя какими-то серьезными доказательствами ее преимуществ. Вопросы же из зала типа: “Как проявили себя достоинства SBI в условиях кризиса и как они проявят себя после него? Насколько уместно внедрение SBI в нынешней ситуации?” — почему-то повисают в воздухе, не находя ответа…
Впрочем, тут нужно сказать, что когда разговор заходит о практике применения SBI, то ИТ-компании все же демонстрируют отдельные проекты, правда, сетуя при этом на нежелание заказчиков рассказывать о себе и ссылаясь на конфиденциальность подобной информации. Такие доводы особенно часто приходится слышать представителям СМИ. И в связи с этим нужно также высказать несколько ответных замечаний.
Вообще-то наличие отдельных SBI-проектов не является подтверждением жизнеспособности SBI. Это, переходя на язык математики, условие необходимое, но не достаточное. Для демонстрации достаточности нужна некоторая критическая масса числа таких проектов, чтобы можно было говорить не о разовых случаях, а о появлении закономерности. Как известно, статистика начинается после числа опытов более трех.
Следует также напомнить, что рассказы о проектах ведутся в двух основных жанрах: история успеха (success story) и анализ проекта (case study). Упрощенно говоря, в первом случае рассказывается о том, что получилось в результате (причем именно при положительном результате), а во втором — каким образом он был достигнут. К сожалению, надо отметить, что большинство публично представляемых “кейсов” на самом деле оказываются “стори”, хотя для убеждения слушателей в реальности получения эффекта от применения всё той же SBI нужны именно исследования проектов.
