Три месяца прошло с момента официального вступления в должность нового президента Microsoft в России, которым стал Николай Прянишников. Его назначение пришлось на очень непростой период в жизни российской ИТ-отрасли, что, однако, не помешало ему сразу четко обозначить свою стратегическую цель — сделать российское отделение Microsoft крупнейшим в составе корпорации. Свое первое интервью новый президент “Майкрософт Рус” дал нашему изданию. С Николаем Прянишниковым и возглавлявшим бизнес Microsoft в России на протяжении последних лет Биргером Стеном беседует 1-й заместитель главного редактора PC Week/RE Игорь Лапинский.
PC Week: В “Майкрософт Рус” снова появился президент, тогда как на протяжении последних лет бизнесом управлял генеральный директор. Как сегодня распределены роли в управлении компанией?
Николай Прянишников: С 1 января все обязанности Биргера Стена перешли ко мне, и в настоящее время я отвечаю за всё, что Microsoft делает в России. Но Биргер активно мне помогает, и его роль в компании по-прежнему остается очень важной. Без его помощи мне пришлось бы намного труднее, и я надеюсь, что и на новой позиции он будет оказывать нам необходимую поддержку как человек, который внес огромный вклад в развитие российского бизнеса Microsoft и хорошо знает местный рынок.
Биргер Стен: Со своей стороны хочу отметить, что Николай вошел в курс дела даже быстрее, чем все ожидали. Что касается меня, то уже не секрет, что в нынешнем году я перебираюсь в нашу штаб-квартиру в Сиэтле, где моя работа скорее всего будет связана с глобальными перспективами, которые распространяются и на Россию. Поэтому будем надеяться, что я и в дальнейшем смогу быть полезным для российского представительства корпорации, тем более что среди русскоговорящих сотрудников в штаб-квартире очень мало таких, кто недавно работал в России.
PC Week: Каковы первые впечатления нового главы компании?
Н. П.: Microsoft — очень интересная компания с множеством разных направлений, базирующихся на различных бизнес-моделях. Одна используется для продаж операционных систем, другая — для серверных приложений, третья — для аппаратных продуктов вроде Xbox. Как следствие, некоторые сотрудники “Майкрософт Рус” напрямую подчиняются штаб-квартире — это нормальная ситуация в любой крупной компании. Но при этом есть одно первое лицо, и мне приятно, что мне доверили им быть.
PC Week: При той ответственности, которая возлагается на президента Microsoft в России, какова степень его свободы в принятии решений?
Н. П.: Этот вопрос меня тоже волновал, и я задавал его руководителям Microsoft в ходе наших предварительных переговоров, поскольку изначально ставил перед собой амбициозные цели и понимал, что для их достижения потребуются соответствующие полномочия. Мне было обещано, что такие полномочия будут предоставлены. Сейчас я вижу, что возможности президента достаточно широки. Некоторые вопросы, конечно, требуют согласования, но на данный момент ни одного случая, когда бы мы, имея сильные аргументы, не могли получить одобрения предлагаемого решения и необходимую поддержку, в моей практике не было. Вообще я очень высоко оцениваю командный дух и уровень менеджмента в компании. Здесь существует практика ответственной и быстрой работы. Я был поражен, когда на отправленное Стиву Балмеру письмо получил ответ уже через два часа, хотя это был выходной день. При такой модели отношений в компании можно добиваться больших результатов, хотя, скажу откровенно, вопрос полномочий главы Microsoft в России на протяжении еще какого-то времени будет оставаться актуальным.
Б. С.: Я сам много думал об этом после того, как оставил предыдущую компанию, в которой был главным исполнительным директором и отвечал только перед советом директоров и представителями акционеров. Сейчас могу сказать, что у главы представительства Microsoft есть огромные возможности, позволяющие влиять на очень многие направления внутри ИТ-индустрии и даже вне её. С другой стороны, имеются и определенные ограничения, закономерные для международной корпорации. По опыту последних семи лет могу сказать, что полномочий у меня было значительно больше, чем ограничений.
PC Week: По итогам квартала, завершившегося 31 декабря 2008 г., в Microsoft впервые за длительный период отмечено снижение бизнес-показателей по обороту, прибыли и доходу на акцию. А как складывалась ситуация для российского представительства?
Б. С.: В России кризис развивался по иному сценарию, нежели в других странах. Первыми от него пострадали компании малого и среднего бизнеса, которые работали на “коротких” деньгах и остались без денег. Крупные структуры ощутили влияние кризиса несколько позже. А потребители оказались последними в этой цепочке по вполне понятным причинам: ипотека не развита, акциями владеют очень немногие... Поэтому вплоть до Нового года сохранялся довольно высокий спрос на компьютеры. Но с наступлением января ситуация начала заметно меняться. В частности, продажи ПК сильно упали и соответственно снизились продажи поставляемых с ними наших операционных систем.
Н. П.: Начало года оказалось сложным. Все компании сокращают затраты, в том числе и на ИТ. Некоторый всплеск на потребительском рынке из-за падения курса рубля продолжался недолго. Мы считаем, что теперь всем нам предстоит жить в новом мире и новых экономических условиях, и предпринимаем сейчас активные действия, чтобы стимулировать спрос на нашу продукцию.
PC Week: Какие именно?
Н. П.: Сейчас важно проявить гибкость по отношению как к нашим клиентам, так и к нашим партнерам. Для клиентов (в том числе из малого и среднего бизнеса) мы запустили целый ряд программ по предоставлению скидок, в разных сегментах составляющих от 20 до 50%. Партнерам мы также предложили специальные условия, а кредитные линии продлили ещё на 30 дней. Не всё и не всегда получается идеально, но мы стараемся быть гибкими.
PC Week: Судя по недавним публичным выступлениям топ-менеджеров Microsoft, в компании сейчас активно обсуждается стратегия и тактика поведения в новых условиях. Здесь возможны существенные изменения?
Б. С.: Компания сейчас изучает ситуацию на рынке, понимая, что это не просто кризис. Образно говоря, это reset, своего рода перезагрузка и на рынке, и в отношениях между государствами. Но стратегия компании остается прежней. Мы уже давно являемся вендором, который продает много за малые деньги. Если, скажем, сравнить цены на SQL Server и схожие продукты конкурентов, то наша цена окажется значительно ниже. То же самое относится, например, и к решениям для дата-центров.
Н. П.: Главные изменения, которые мы хотим сейчас реализовать в России, связаны с переходом от продажи конкретных продуктов к продаже конкретных ценностей для бизнеса. Причем именно тех ценностей, которые важны в это сложное время: контроль бизнеса и отчетности, управление продажами, экономия времени и расходов. Например, мы уже сегодня предлагаем нашим клиентам сократить расходы на командировки (у Microsoft для этого есть решения Live Meeting и Unified Communications), на содержание офиса (технологии Microsoft позволяют перевести сотрудников на домашний режим работы, при этом поддерживаются нормальный документооборот, возможность утверждения документов и т. д.). Улучшить контроль за бизнесом, оценить отдачу от работы каждого сотрудника — всё это тоже позволяют наши продукты. И с этим мы будем выходить не только к ИТ-специалистам, но прежде всего к тем, кто отвечает за бизнес и принимает решения.
Б. С.: Все эти инструменты мы уже активно используем сами и можем продемонстрировать непосредственно в своем офисе. Например, за год с октября 2007-го по октябрь 2008-го мы сократили командировочные расходы на 60%.
PC Week: Все это касается только корпоративного сегмента. Он станет основной зоной приложения ваших сил в ближайшее время?
Н. П.: Мы видим потенциал во всех сегментах рынка, включая наиболее пострадавший малый и средний бизнес. Я убежден, что и в эти сложные времена в данном сегменте будут появляться новые компании, и эта ниша в России будет развиваться. Поэтому мы хотим подготовить специальные предложения и для таких компаний. То же относится и к потребительскому рынку. При этом некоторые наши предложения в равной мере будут интересны для всех сегментов. Я имею в виду, например, нашу новую ОС Windows 7. Она установлена на компьютерах всех сотрудников “Майкрософт Рус” и великолепно работает. Скоро эта ОС появится как коммерческий продукт, и, я уверен, она станет хитом продаж во всех сегментах.
PC Week: Уже есть уверенность, что с Windows 7 не повторится история Windows Vista?
Н. П.: В первый же свой рабочий день в Microsoft я получил диск с Windows 7, а до этого в “ВымпелКоме” использовал XP и немного поработал с Vista. Могу констатировать, что Widows 7 — лучшая из них. Я открываю ноутбук и сразу приступаю к работе — это просто фантастика. Никаких претензий к надежности, целый ряд дополнительных функций… Эта система понравится всем.
PC Week: Но корпоративный сегмент не переходит на новую ОС до выхода Service Pack 1. Вы рассчитываете поломать эту практику?
Б. С.: Трудно сказать. Действительно, в корпоративном сегменте сложилась такая практика. Но если бы мне пришлось принимать решение, то я не стал бы медлить хотя бы из соображений повышения производительности труда.
Н. П.: Я думаю, что с Windows 7 ситуация будет отличаться от той, что мы имели раньше. Откровенно скажу, что с Vista был допущен ряд ошибок. Мы это признаем. Эти ошибки учтены, и результаты тестирования бета-версии Windows 7 настолько обнадеживающие, что лично у меня не оставляют сомнений в её успехе. По мере того как люди станут переходить на неё, пойдут положительные отклики, которые привлекут все новых и новых пользователей. И это будет как снежный ком.
PC Week: Тем не менее быстрого выхода из кризиса никто не обещает, а данные аналитических агентств говорят о том, что показатели падения бизнеса в разных сегментах рынка в России в разы превышают аналогичные показатели в развитых странах. Тогда за счет чего и в какой перспективе российский офис может стать самым крупным отделением Microsoft?
Н. П.: Да, падение на российском рынке несколько глубже, чем на других рынках. Но наше население имеет опыт выживания в кризис и быстро реагирует на ситуацию. И мне кажется, что политическая воля и реальные действия правительства по поддержке экономики тоже сыграют свою роль. Все это поможет нам восстановиться быстрее других стран.
Теперь о самой цели. Я считаю, что ИТ-индустрия в России имеет большой потенциал роста. Я работал в сфере мобильной связи, и по степени её проникновения (более 100%) мы уже обогнали и США, и многие другие страны. С компьютерами ситуация иная. Если в США распространенность ПК оценивается в 94%, то у нас лишь немногим более 25%. В стране всего 40 млн. компьютеров, тогда как домов и квартир значительно больше. И это только часть рынка. Поэтому я убежден, что рост здесь будет. И если мы будем стимулировать его, то в ближайшие годы увеличим число компьютеров в стране как минимум до 60 млн. А теперь давайте посмотрим на то, как компьютеры используются. Как справедливо отметил Президент России, зачастую они выполняют функции пишущей машинки или калькулятора. Поэтому наши усилия будут направлены на то, чтобы стимулировать активное использование функционала наших продуктов для повышения производительности труда. В России сплошь и рядом бумажный документооборот. Все носят бумажки, друг с другом согласовывают, расцветает бюрократия, — и это в стране, которая расположена в одиннадцати часовых поясах. Россия может сделать прорыв вперед, если станет технологически продвинутой страной. И мы будем всячески этому способствовать, понимая, что продвижение в этом направлении всей страны поможет и нашему бизнесу.
Б. С.: Можно поставить вопрос, какая модель ближе России. Как в Румынии, Венгрии, Португалии или, скажем, США, где наряду с очень образованными людьми много и малообразованных? Или Россия все же ближе к скандинавским странам, где ИТ используются более интенсивно? Я думаю, что по уровню образования населения, по климатическим особенностям и многим другим признакам Россия ближе к Скандинавии. А тогда потенциал просто огромен.
PC Week: За какой период времени этот потенциал, по-вашему, может быть реализован?
Б. С.: Уже четыре-пять лет назад мы в Microsoft говорили, что Россия будет лидером. Тогда нам практически все возражали, приводя разные доводы, включая высокий уровень пиратства. Сегодня это уже не аргумент, и по разным направлениям мы вышли на достойные позиции. Но самое главное — изменилось отношение к стране, и наше руководство теперь считает, что Россия вполне может стать рынком номер два после США.
Н. П.: Конечно, цель поставлена непростая, и на её достижение, я думаю, потребуется 3—5 лет в зависимости от ситуации. То есть речь идет о среднесрочной перспективе. И, конечно, успех российского представительства Microsoft мы связываем с успехом страны в целом. Именно поэтому я буду стремиться к тому, чтобы построить хорошие отношения и реализовать определенный объем совместных проектов с российским правительством. В частности, мы уже обсуждали с нашим профильным министерством и министерством образования антикризисные действия и наше участие в программе переобучения россиян. Кроме того, мы будем содействовать предпринимательству в России, появляющимся новым компаниям. У Microsoft уже есть специальная программа помощи стартапам в области высоких технологий, и мы хотим эту программу расширить и реализовать совместно с правительством.
PC Week: Вместе с тем на уровне правительства сейчас много разговоров и даже конкретных действий, направленных на популяризацию и распространение продуктов Open Source. Вы не видите в этом угрозы для своего бизнеса?
Б. С.: Здесь нет проблемы. Один продукт у заказчика может быть свободным, а другой проприетарным. Например, OpenOffice на компьютере с Windows. Главный критерий здесь — экономическая эффективность. В этой связи могу привести фразу из блога Джонатана Шварца (президент и исполнительный директор Sun Microsystems. — Прим. ред.), с которой я полностью согласен: “Наши программные и сервисные продукты ориентированы на тех, кто находит свободное ПО более дорогой альтернативой коммерческим продуктам и для кого цена простоя превышает цену коммерческих лицензий”. В последние три-четыре года мы вкладывали значительные средства в обеспечение интероперабельности нашего ПО и продуктов Open Source, что тоже в ряде случаев способствует снижению расходов заказчика. Но главное заключается в том, что нужно считать все расходы на ПО, включая эксплуатационные. Именно об этом и говорит Джонатан Шварц. Другой момент, который может быть неочевидным, заключается в том, что перевод России на рельсы Open Source может неблагоприятно отразиться на её промышленности и ИТ-индустрии. Скажу почему. В России есть очень квалифицированные программисты. Их здесь меньше, чем, скажем, в Китае или Индии, но они есть, и их могло бы быть больше. Единственный способ эффективного использования этого потенциала — экспорт интеллектуальной собственности. С открытым кодом это невозможно. России нужны такие компании, как “Лаборатория Касперского”, Parallels, ABBYY. Если же предпочтение будет отдано компаниям, разрабатывающим продукты Open Source, то Россия на этом ничего не выиграет.
Н. П.: Двигаясь в сторону инновационной экономики, нужно создавать свои компании, которые будут занимать те или иные ниши и бороться за долю на мировом рынке. Мы готовы такие компании поддерживать. И скажу еще об одной проблеме, которая меня очень волнует. Не понятно, сколько средств потребуется для реализации внешне вроде бы красивой, но очень абстрактной концепции, каковы перспективы успешного завершения проекта. Сама идея национальной ОС тоже туманна — ее предлагается строить на основе американского открытого кода. Как показывает мировой опыт, например, Китая (OC Red Flag) разработка “операционки” на основе открытого кода для масштабных вертикальных информационных систем имеет призрачные шансы на успех, а средства из госбюджета на такую разработку тратятся более чем значительные. Это подтверждает опыт многих Европейских стран. Так, начатый в 2004 г. в Мюнхене проект по переводу 14 тыс. ПК на Linux и OpenOffice, стоимость которого была оценена в 30 млн. евро, идет со значительным отставанием от графика. Проект в Бирменгеме обошелся в сумму более полумиллиона фунтов стерлингов, а через 18 месяцев было принято решение о возврате на Windows. Можно привести и другие примеры. Их не мало.
В России много компетентных и здравомыслящих руководителей, включая настоящего главу Минкомсвязи. Но у него масса и других, возможно, более важных и актуальных задач, и я опасаюсь, что решения могут быть приняты на более низком властном уровне. В результате и существенные деньги могут быть потеряны, и время упущено. Поэтому гласность и широкое обсуждение ситуации очень важны в данном случае и помогут найти правильное решение.
PC Week: Спасибо за беседу.
