Казалось бы, страстям вокруг школьного проекта по внедрению СПО пора и поутихнуть. Ан нет — сообщество по-прежнему проявляет самый живой интерес к этой теме. Разумеется, главный вопрос тут — кто виноват? Причем, в полном соответствии с отечественными традициями, минуя совершенно необязательные пункты — в чем виноват и есть ли тут виноватые вообще?

Предлагаю поступить наперекор устоявшимся привычкам и сперва хотя бы попробовать разобраться, а уж потом жаждать то ли чиновничьей, то ли бизнесменской крови. А конкретнее, ответить на вопрос — имел ли место провал школьного проекта? А если имел, то понять — кого именно надо за это ругать.

Три миллиарда и шестьдесят миллионов

Первый повод для обвинений в протекционизме в пользу одной известной крупной компании государство дало несколько лет назад, когда формировались бюджеты проектов “Первая ПОмощь” и внедрения СПО в школы. На закупку проприетарного ПО было истрачено более двух с половиной миллиардов рублей, а на пилотное внедрение свободного в трех регионах — менее шестидесяти миллионов. Правда, в случае успеха обещали дать еще 650 млн., чтобы установить Linux во все учебные заведения.

Даже невооруженным глазом заметно, что налицо дискриминация. СПО-бизнес в самом лучшем случае получит менее миллиарда, тогда как разработчики проприетарного ПО — больше двух. Однако все не так просто, как кажется.

Дело в том, что “Первая ПОмощь” — это не просто закупка каких-то нужных школам программ, а легализация того, что они уже фактически используют. И государство тут выступило в роли нерадивого родителя, который оплачивает счет за окошко, разбитое собственным практически беспризорным дитём.

То есть с точки зрения формальной справедливости никакой покупки и не было. Поскольку сначала взяли, а только потом оплатили.

Конечно, только на основании этого можно бросить кучу камней в наше государство. В чиновников, которые фактически пустили дело на самотек и утратили контроль за процессом. В депутатов, которые почему-то очень долго не могли догадаться, что в бюджете следует предусмотреть соответствующую статью расходов. Да и во всех нас, кто этих депутатов выбирал, если уж быть справедливыми до конца.

Однако никакой сознательной протекции в пользу Microsoft и прочих компаний, чей софт вошел в “Первую ПОмощь”, тут не наблюдается. Школы выбирали ПО без всяких указаний сверху. Учебники информатики, авторы которых не знают других систем, кроме Windows, также писались с учетом того, что реально используют учебные заведения.

А на “контрафакт” предпочитали закрывать глаза. Тем более, что он был везде, в том числе — и в госучреждениях.

Таким образом, с почти тремя миллиардами дело более-менее ясно. Платеж был вынужденным — никаких других способов ликвидировать “внезапно” возникшую угрозу для школ у государства не было.

Более того, никакой СПО- или даже ИТ-спецификой тут и не пахнет. Про состояние дел в спорте, например, у нас тоже заговорили только что. Решать проблемы по мере их поступления — такая вот странная государственная политика.

Что же касается пилотного внедрения СПО, то тут картина принципиально иная. За почти шестьдесят миллионов государственных денег бизнесу предлагалось доработать софт с учетом требований школ и попробовать его внедрить. Эдакий эксперимент за бюджетные деньги.

Так о каких преференциях мы только что говорили? Кому наше государство активно покровительствует?

Впрочем, и тут есть нюанс: обещанных шести с половиной сотен миллионов СПО-бизнес так и не получил. Дескать, кризис откуда-то неожиданно приплыл.

Но и тут вряд ли государство отказало именно СПО. Просто получилось “до кучи”. То есть “как всегда”.

Бизнес, “измученный нарзаном”

После того как стало ясно, что никаких сотен миллионов государство не даст, сообщество (точнее, ее самая шумная часть) дружно вынесло вердикт: на внедрении СПО поставлен крест. Наши несчастные школы по-прежнему будут платить бешеные деньги заокеанской корпорации, а детишки окончательно отупеют, не имея возможности посмотреть на исходные тексты используемых ими программ.

Но вопросы все равно остаются. Напомню, что в случае с проприетарным ПО цепочка выглядела так: сперва внедрение, а потом оплата. То есть учителя без всякого госпринуждения и сопутствующих этому госпрограмм, с каким-никаким, но бюджетом, выбрали определенные решения. Государство за эти решения заплатило, фактически узаконив существующее положение вещей.

Возможно, это не совсем правильно, но с точки зрения потенциального плательщика очень удобно — утром стулья, вечером деньги. Но той части СПО-бизнеса, которая жаждет внедрения за госсчет, такая модель почему-то не подходит. У нее, как и у монтера Мечникова, есть одно принципиальное условие: деньги вперед.

И тут есть один весьма пикантный момент. Один из основных аргументов противников существующей модели копирайта заключается в том, что она явно нарушает права потребителя не покупать “кота в мешке”. Сперва с товаром надо ознакомиться и только затем — приобрести (если, конечно, он понравится).

И тут получается занятный парадокс. Разработчики проприетарного ПО с этим аргументом на практике давно согласились — пробные версии софта с ограниченным сроком работы и полной функциональностью никого не удивляют (кстати, и претензии противников копирайта направлены больше к медиакорпорациям, а не к ИТ-бизнесу). А вот СПО-компании почему-то опасаются вкладывать свои деньги в создание и продвижение ПО и только потом, в случае успеха, получать свой законный доход. Неужто религия не позволяет?

Как бы оно ни было, но понять государство, которое одумалось (спасибо кризису) и не стало платить вперед, можно. Более того, именно такой подход предпочтительней и для самого СПО-бизнеса, поскольку заставляет его держаться в тонусе, думая о том, как заработать денег, а не выпросить их.

Госпринуждение или свободный рынок?

Что же произошло, когда игроки софтверного рынка наконец-то поняли, что рассчитывать на средства федерального бюджета не стоит? Причем ни тем, ни другим. Как и ожидалось, они стали действовать более понятными конечному пользователю средствами — предлагать ему выгодные условия.

Компания Microsoft уже заявила, что неделимый базовый пакет ПО (сама ОС, офисные приложения и лицензии для клиентского доступа к серверным продуктам) для школ будет стоить всего 8 долл. за одно рабочее место. Расширенный пакет, куда войдет еще и серверная ОС, обойдется учебным заведениям в 14 долл. в год за каждый компьютер и 22 долл., также ежегодно, со всего учебного заведения. Правда, предложение действительно, только если его примут все школы региона, поэтому оно не так выгодно, как кажется на первый взгляд.

СПО-бизнес тоже старается завоевать внимание учебных заведений. Свои предложения для школ подготовила компания “Альт Линукс”. Электронная версия дистрибутива предлагается бесплатно, а за коробочную с годовым контрактом на техподдержку надо будет заплатить 3500 руб. Стоимость же технической поддержки для компьютеров образовательного учреждения в количестве свыше 20 единиц составляет 150 руб. в год на один ПК. Согласитесь, выглядит весьма заманчиво.

Тем более что время еще есть, и не факт, что Microsoft будет спокойно смотреть на предложения конкурента. Возможно, корпорация решит снизить цены еще больше.

Кому это выгодно? Разумеется, прежде всего — потребителю. В нашем случае — школам, ради которых и затевался весь проект.

Обратите внимание: как только государство перестало нянькаться с бизнесом, так бизнес сразу сам начал бороться за потребителя. Причем наиболее приятным для последнего способом — снижая цены на свою продукцию.

И если это провал, то уж очень он смахивает на успех.