В преддверии Московского международного форума инновационного развития “Открытые инновации”, который пройдет с 31 октября по 3 ноября текущего года, один из его организаторов Российская венчурная компания (РВК) провела специальную пресс-конференцию. И хотя магистральной ее темой, разумеется, был собственно форум, представителям РВК регулярно приходилось разъяснять журналистам сущность работы своей компании. Вопросы представителей СМИ очевидным образом свидетельствуют о недостаточной осведомленности общества в целом, поэтому будет небесполезным остановиться на данной теме подробнее.

Как объясняет генеральный директор и председатель правления РВК Игорь Агамирзян, так называемые институты развития (к ним наряду с РВК относятся Роснано, Внешэкономбанк, фонд “Сколково”) — это инструменты для решения задач, которые традиционными административно-бюрократическими методами (по которым работают российские ведомства) в рыночной среде решить затруднительно или невозможно вовсе. Это инструменты государства для деятельности на рынке, и их особенностью является то, что они, работая в конкурентной среде, по правилам, по которым живет бизнес, оказывают в некоторых случаях точечное, а где-то и широкое институциональное воздействие на развитие экономики страны.

В то же время г-н Агамирзян признает, что акценты РВК как фонда фондов и института развития зачастую отличаются от простого рыночного подхода. Рынок тянется за “быстрыми” деньгами, которые сейчас в основном лежат в плоскости электронной коммерции и к развитию инноваций отношения не имеют. (Лишь на первый взгляд кажется, что проекты в Интернете — это всегда инновационно; в действительности в Сети большинство работает по проверенным примитивным схемам.)

Директор департамента продвижения инноваций и социальных программ, член правления РВК Евгений Кузнецов также согласен, что специфика его компании позволяет ей действовать немного вопреки классической коммерческой логике. Например, у РВК нет обязательного требования к стартапам относительно их высокой доходности и максимальной прибыльности. То есть фонды, с которыми сотрудничает компания, стараются работать также и с проектами, не подразумевающими быструю отдачу вложенных средств. Это достаточно тонкий момент, признается г-н Кузнецов. РВК приходится балансировать между двумя своими ипостасями: в рамках инвестиционной политики делать ставки на стартапы с ясной рыночной перспективой, а в контексте поддержки инноваций действовать предельно гибко.

В то же время, как можно было понять из дискуссии, по сравнению с другим институтом развития — фондом “Сколково” — РВК подходит к отбору проектов более жестко, в основном по причинам, связанным именно с деньгами. Существует мнение, что стартапы не слишком активно идут в Сколково, потому что там к ним предъявляют чрезмерно высокие требования, процесс получения статуса резидента сопряжен с множеством формальностей и к тому же длится слишком долго. Однако, по данным г-на Агамирзяна, Сколково за два года работы набрало в свой портфель уже более шестисот проектов, в то время как РВК через всю систему своих фондов — только 125 за в два раза больший срок, что говорит само за себя. Как поясняет г-н Агамирзян, Сколково принимает под свое крыло команды, наделяя их специальным статусом для получения налоговых льгот и распределяя между ними гранты (“безвозмездные” деньги). Коммерческих инвестиций Сколково не осуществляет. Для фондов же РВК любой проект — это в большей или меньшей степени бизнес (пусть зачастую и с долгим сроком окупаемости). Отсюда и более жесткий отбор.

Кстати, еще один институт развития — Роснано — за весь период своего существования, по уверению г-на Агамирзяна, количественно проинвестировал примерно столько же проектов, сколько и РВК. Правда, здесь речь идет о гораздо более существенных масштабах и суммах. Потому что фонды в РВК в основном вкладываются в проекты по созданию интеллектуальной собственности, а Роснано финансирует новые производства — строит заводы.

О том, какие именно бизнес-идеи фонд считает перспективными с точки зрения финансовой отдачи, рассказывает главный управляющий инвестиционным портфелем, член правления РВК Михаил Цыганков. По его словам, РВК инвестирует в фонды, отбирающие проекты по двум основным критериям, с которыми РВК в целом согласна. Во-первых, у выносимого на суд экспертов стартапа должно быть явное конкурентное преимущество, востребованное рынком. А во-вторых, этот самый рынок должен обладать достаточным объемом, чтобы проекту было куда расти. (То есть даже самая инновационная технология, решающая проблему всего одного человека, привлекательной для РВК по определению не является.)

При этом, как подчеркивает Евгений Кузнецов, РВК стремится поддерживать инфраструктуру рынка — те команды, конкурсы и мероприятия, через которые стартап может достичь не только и не столько денег компании, сколько денег других инвесторов. (Это, по мнению г-на Кузнецова, важнее.) То есть задача РВК не заменить собой рынок, а помочь рынку запуститься.

Г-Н Агамирзян к этому добавляет, что очень часто бывают ситуации, когда финансы — отнюдь не самое полезное и ценное, что может получить стартап. Иногда мудрый совет полезнее. Например, во многих случаях молодой команде лучше посоветовать не заниматься тем, чем она занимается, вместо того чтобы давать ей деньги на бессмысленную работу. И здесь глава РВК вплотную подходит к одному из важнейших компонентов деятельности своей компании — теме менторства и консультаций. Продолжая его мысль, г-н Кузнецов отмечает, что РВК особое внимание уделяет образовательным программам, потому что огромное количество барьеров, мешающих людям развивать бизнес, находятся у них в головах. По словам г-на Кузнецова, его фонд в какой-то момент проводил исследование относительно препятствий, связанных с налоговым и иным регулированием, благодаря которому выяснилось, что один из самых больших реальных барьеров — это то, что люди не знают о тех многочисленных возможностях, льготах и госпрограммах, которые они могли бы использовать. “Наших соотечественников, — говорит он, — этому приходится учить. Мы должны, как в той классической аллегории, не накормить их рыбой, а научить пользоваться удочкой”.