ИТ в образовании: без них нельзя, но только их недостаточно

В системе российского образования продолжаются перемены. Недавно вступил в силу новый Федеральный закон “Об образовании в Российской Федерации”, но в Государственной Думе РФ уже подготовлено около десяти законопроектов, направленных на устранение его недостатков.

Изменения отмечены в политике финансирования образования, в результате в 2014-м на эту сферу выделено на 12,9% меньше средств, чем в 2013-м. С другой стороны, повысилось внимание государства к развитию в российских вузах дистанционного и онлайнового обучения. Запущена программа выделения грантов для поддержки научных проектов в университетах и НИИ. Реализуется программа господдержки ведущих вузов для повышения их конкурентоспособности среди мировых университетов, в рамках которой на конкурсной основе уже отобрано 15 университетов.

Минобрнауки продолжает реализацию программы мониторинга эффективности вузов, их реорганизации и оптимизации, а также собирается внести изменения в кадровую политику, обещая провести в этом году конкурс по выбору федеральных профессоров и исследователей.

Эти и другие перемены в образовании происходят на фоне серьезных сдвигов в информационных технологиях, связанных с развитием облачных, мобильных и социальных технологий.

Как эти тенденции отражаются в деятельности образовательных учреждений, какие ИТ-инструменты оказываются наиболее эффективными для повышения качества обучения, с какими проблемами сталкиваются образовательные учреждения при внедрении ИТ в свою деятельность и как их решают? На эти вопросы отвечают эксперты — представители образовательных учреждений, разработчики ИТ-решений и руководители интеграторских и консалтинговых компаний.

Без ИТ как без рук

Несмотря на сокращение государственного финансирования образования, информационные технологии продолжают широко использоваться в процессе обучения. По словам, Ирины Смирновой, координатора программ сотрудничества с образовательным сектором в Panasonic Russia, это необратимый процесс, который происходит вне зависимости от объема финансирования, так как без ИТ подготовить современного востребованного специалиста просто невозможно.

Главное преимущество ИТ, по мнению экспертов, — массовый доступ к учебным программам и виртуальным лабораториям в любое удобное для студента время и использование технологий электронного обучения. По словам Ирины Новожиловой, руководителя отдела по разработке продуктов департамента ИТ-решений для науки и образования компании “АйТи”, это упрощает освоение учебных программ и позволяет оперативно проводить анализ результатов обучения.

Но здесь главная задача состоит в том, чтобы потенциал технологий был раскрыт вузами и школами в полной мере. По мнению Вячеслава Аспидова, эксперта компании “Прогноз”, решение этой проблемы связано с менеджментом, с развитием управленческих и финансовых механизмов в сфере образования: “Это и увеличение доли молодых педагогов, и снижение текучести кадров, создание условий для удешевления процессов обслуживания ИТ-инфраструктуры, в том числе путем стимулирования появления специализированных аутсорсинговых компаний”. Он считает, что снизить затраты на ИТ отчасти позволит увеличение масштабов деятельности за счет создания сети школ старшей ступени, концентрации в них высокотехнологичного оборудования и квалифицированных педагогов, а также привлечения специалистов из вузов и научных организаций.

По словам Анны Зуевой, директора компании “Делайт 2000”, одним из способов такой кооперации может стать создание единого центра дистрибуции знаний, наподобие американской Coursera: “Но России необходим свой центр, в котором будут записаны лекции лучших преподавателей, как российских, так и зарубежных, и будут разработаны наборы обязательных и дополнительных курсов, которые нужны для получения знаний по той или иной специальности. Самое лучшее, если те 15 вузов, которые по результатам конкурса получили значительную субсидию, смогут объединить свои усилия для создания единой базы онлайн-курсов”.

Однако, по единодушному мнению экспертов, информационные технологии не заменяют классическое обучение. Качество обучения могут обеспечить только творческие преподаватели, профессиональные методисты и мотивированные студенты, а ИТ дают им требуемый инструментарий и инфраструктуру. Сергей Лобачев, заведующий кафедрой информационно-математических технологий и информационного права юридического института Московского государственного университета путей сообщения (МИИТ), провел аналогию с математикой, где есть понятие необходимых и достаточных условий: “ИТ необходимы, но их одних недостаточно”.

Это мнение разделяет Борис Березин, заместитель декана по учебной работе факультета ВМК МГУ им. М. В. Ломоносова, который отметил, что ИТ являются одним из инструментов, которые позволяют обеспечить качество образования, но как к любому инструменту к ним следует подходить осторожно, внимательно изучая возможности и последствия: “Например, использование проекторов со слайдами вместо доски позволяет за то же время представить в полтора-два раза больше материала, но процент усвоения этого материала студентом резко понижается. Для одних предметов без этого нельзя обойтись, например для компьютерной графики, а для других это бесполезно, например для математического анализа”.

С развитием ИТ меняется и характер задач по информатизации системы образования. Ведь еще совсем недавно под внедрением ИТ подразумевалось создание компьютерных классов. А теперь, по словам Бориса Березина, у студентов есть ноутбуки, которые зачастую превосходят по своим возможностям рабочие станции четырех-шестилетней давности. Так что необходимость предоставить рабочее место каждому студенту становится менее серьезной проблемой.

Однако появляются новые задачи. Так, для повышения эффективности обучения за счет ИТ вузам и школам требуется изменение сетевой инфраструктуры, внедрение новых и обновление существующих информационных систем, корректировка процессов учебной деятельности. “Исходя из этих задач, вузы стараются соблюдать финансовый и технический баланс между новыми требованиями учебного процесса и имеющимися возможностями”, — отметила Ирина Новожилова.

Для поддержки системы образования государство объявляет целевые программы по финансированию учебных заведений. Способствуют ли эти программы внедрению ИТ? Судя по мнению экспертов, положительный эффект есть, но далеко не полный.

По словам Анны Зуевой, государственное финансирование позволило университетам решить вопросы компьютеризации и сократить разрыв между российскими и западными университетами: “Сейчас, когда на государственном уровне поставлена задача восстановления лидирующих позиций российской фундаментальной науки на мировой арене, такие программы могут стать одним из основных инструментов ее решения. Но это потребует серьезных финансовых вливаний. Кроме того, нужна целостная стратегия, охватывающая стандарты образования, регулирование рынка образовательного контента и услуг, а также разработкуа и принятие технических стандартов сопряжения ИТ-решений для системы образования”.

Школам идут на пользу инициативы государства. Вячеслав Аспидов привел в качестве примера федеральный проект модернизации региональных систем школьного образования, который завершился в 2013 г. Значительная часть инвестиций была направлена на закупку современного оборудования, обучение педагогов, повышение пропускной способности каналов доступа в Интернет.

Однако по мнению представителей вузов, целевые программы позволяют решать определенные задачи, но не покрывают всех проблем информатизации. “Деньги, а это сотни миллионов рублей, выделяются на железо и необходимый набор программ. Потом все это нужно установить и настроить, сопровождать, обслуживать и модернизировать. На все это деньги не планируются и не выделяются, а это, как минимум, десятки миллионов в год. Как выходить из этой ситуации?” — недоумевает Борис Березин.

Аналогичный вопрос задает и Сергей Лобачев: “С прекращением финансирования часто останавливается и прогресс. Можно ли обеспечить постоянный прогресс при финансировании время от времени?”.

Укрупнение — плюсы и минусы

Уже несколько лет государство проводит политику реорганизации системы высшего образования, в том числе и за счет слияния институтов. Как это отражается на информатизации вузов?

По мнению экспертов, в таком укрупнении есть плюсы и минусы. “Объединение позволит реализовать основное преимущество ИТ — возможность создавать и использовать единые базы знаний, электронные библиотеки, цифровые учебники и т. д., что даст педагогам возможность применять единые методики и подходы в образовательном процессе”, — считает Жамиля Каменева, руководитель отдела маркетинга дирекции по корпоративным продажам “Самсунг Электроникс Рус”.

Кроме того, после объединения ИТ-систем упрощается процесс управления и повышается его оперативность за счет единой технической и информационной политики. Еще один позитивный эффект укрупнения отметила Анна Зуева: “Появляется возможность внедрения более проработанных и масштабных ИТ-решений. По сравнению с множеством мелких проектов такие решения, если к их разработке привлекается действительно квалифицированный интегратор, отличаются лучшей эргономикой и масштабируемостью, меньшей стоимостью владения, увеличенным сроком службы до морального устаревания, а также могут опираться на более совершенное оборудование”.

Однако к укрупнению следует подходить осторожно. Так, Ян Кротов, заместитель директора экспертного центра корпорации “Галактика” по работе с вузами, указал, что на практике погоня за скоростью слияния вузов зачастую ведет к потере их управляемости. В таких условиях ректорат откладывает вопросы информатизации “на потом”. Но если ректор понимает важность внедрения единой системы и проводит жесткую политику в этом вопросе, то все проходит успешно.

Есть еще и человеческий фактор, который отметила Анна Зуева: “Процесс слияния очень сложный, в первую очередь психологически. Если объединяются два вуза, то кто из возможных кандидатов станет заведующим кафедры, деканом, ректором, проректором? Такие вопросы надо решать очень внимательно и тактично. Но если слияние неизбежно, то вместе с глубокой реорганизацией, возможно, будет проще провести и те изменения, которые связаны с внедрением ИТ”.

Нужно учитывать и технические сложности, поскольку объединяются учебные заведения с разными уровнем информатизации и рабочими процессами. Поэтому при слиянии приходится либо выбирать из двух решений одно, либо интегрировать их в единую систему, либо разворачивать совершенно новую инфраструктуру, а это не всегда гладкий процесс, особенно в системе образования. По словам Ирины Новожиловой, даже в банковском секторе, в котором есть квалифицированные ИТ-специалисты и достаточный уровень финансирования, объединение информационных систем занимает не менее полутора-двух лет.

По мнению же Сергея Лобачева, в укрупнении учебных заведений больше минусов, чем плюсов: “До объединения во всех вузах была своя политика информатизации, а после головной вуз, естественно, будет реализовывать принятую в нем политику. Придется отказываться от уже внедренных технологий или, как минимум, их модернизировать. А это опять деньги, время, эмоциональные и кадровые проблемы”.

Развитие ИТ невозможно без айтишников

На государственном уровне наконец поняли, что нехватка кадров в ИТ-индустрии — одно из важнейших ограничений для развития ИТ-отрасли России. По оценкам Минкомсвязи, для форсированного развития отрасли ИТ до 2018-го система высшего образования должна подготовить не менее 350 тыс. специалистов. Чтобы достичь этой цели, принято решение в 2015—2016 учебном году увеличить число бюджетных мест по ИТ-специальностям на 34%. Однако поможет ли это снизить дефицит ИТ-кадров в вузах и школах, где эта проблема стоит даже острее, чем в целом по стране?

По словам Бориса Березина, удержать ИТ-специалистов в учебном заведении непросто: “Это же касается и преподавателей современных ИТ-дисциплин. Ни для кого не секрет, что по штатному расписанию зарплата специалиста по обслуживанию техники в бюджетной организации в лучшем случае достигает 15 тыс. руб., а обычно она меньше. Такой же специалист в коммерческой организации получает от 50 до 250 тыс. руб. Куда он пойдет? Значит вузы должны доплачивать ему из внебюджетных средств, но достичь соответствующих сумм все равно невозможно. Передать обслуживание на аутсорсинг? Таких денег все равно нет”.

Один из проверенных методов удержания ИТ-специалиста в вузе — место в аспирантуре. Но, по мнению Сергея Лобачева, это уже мало кого привлекает. Видимо, поэтому опытные ИТ-специалисты в образовательных учреждениях — редкость. Как отметила Ирина Смирнова, в школах такая ставка не предусмотрена, и хотя иногда можно встретить заместителя директора по ИТ, он в большей степени занят внедрением методик, а обслуживанием техники приходится заниматься учителю информатики или системному администратору, но это тоже редкая должность в школе.

В университетах со специалистами ситуация лучше, однако технологии развиваются так быстро, что уследить за всеми новинками сложно. ИТ-компании стараются облегчить им эту задачу, проводя специальные мероприятия для специалистов в области образования.

К счастью, в вузах работает немало людей, для которых стимулом, в первую очередь, являются не деньги, а интересные задачи и амбициозные цели. “По духу они не столько эксплуатационщики, сколько исследователи. Нам кажется, новые ИТ-проекты — это лучшее, что может удержать таких сотрудников”, — считает Ирина Новожилова.

По мнению Анны Зуевой, этот стимул работает: “Мы сотрудничаем с высшими учебными заведениями многие годы и видим, что уровень ИТ-специалистов в них повышается. В результате нам становится проще доносить свои идеи, опираясь на выстроенную систему преподавания в вузе и весь свой опыт реализации комплексных аудиовизуальных проектов”.

Алексей Калинин, директор по образовательным проектам “ABBYY Россия”, также отметил положительные сдвиги. По его словам, в некоторых вузах появились полноценные ИТ-департаменты и крупные отделы, построенные по современным бизнес-моделям. Это полноценные команды программистов, аналитиков, технических писателей и тестировщиков, которыми руководят менеджеры проектов. По мнению Алексея Калинина, создание подобных команд вкупе с проектным финансированием показывает, что вузы осознали важность удержания у себя высококвалифицированных специалистов.

Однако одного осознания мало. Нужно найти источники финансирования помимо государственных. Один из способов решения этой проблемы — создание при вузе малых инновационных предприятий и выход на рынок с предложением своих знаний и компетенций. По мнению Яна Кротова, это позволит получить дополнительное финансирование ИТ-команды. Правда, Сергей Лобачев считает, что если вуз реализует вместе с ИТ-компанией научно-исследовательский проект, то участники проекта, по крайней мере молодые, скорее всего уйдут из вуза в эту компанию.

Тем не менее уже есть примеры взаимодействия образования и бизнеса с целью коммерциализации совместных разработок. Так, компания “АйТи” выполнила такие проекты вместе с Высшей школой экономики и Санкт-Петербургским национальным исследовательским университетом информационных технологий, механики и оптики (ИТМО). “Галактика” сотрудничает с Санкт-Петербургский государственным политехническим университетом, реализуя крупный проект по ряду направлений автоматизации на базе своих решений, а также продвигает наработки этого вуза в области ГИС-технологий и 3D-моделирования. Компания “Прогноз” вместе с Пермским государственным национальным исследовательским университетом реализовала проект BI University, предоставив открытый доступ к функциональным облачным инструментам для моделирования и прогнозирования.

В на факультете ВМК МГУ им. М. В, Ломоносова также проводятся научно-исследовательские проекты. По словам Бориса Березина, здесь особую активность проявляют компании Microsoft, Intel и Samsung: “Уже несколько лет студенты, аспиранты и сотрудники работают по исследовательским проектам с Microsoft Research в Кембридже и Сиэтле. Выполнены шесть-восемь проектов, например ChronoZoom. По некоторым разработкам есть патенты. Но с коммерциализацией дела обстоят хуже, так как компании все права оставляют за собой”.

Взаимовыгодный интерес

Как известно, сотрудничество может быть успешным, только если строится на взаимовыгодной основе. Судя по отзывам экспертов, вузам и ИТ-компаниям обычно это удается. Помогая университетам, ИТ-компании решают и свои задачи, ведь они кровно заинтересованы в получении квалифицированных кадров. А с этим есть проблемы. По оценке Минкомсвязи, только 15—20% выпускников по ИТ-специальностям пригодны к немедленному трудоустройству в сфере ИТ, так как существующая система образования в среднем готовит не тех специалистов, которые могут сразу приступить к работе в ИТ-компаниях, и их приходится обучать дополнительно.

Чтобы хоть отчасти решить эту проблему, ИТ-компании создают в профильных вузах свои кафедры, берут студентов старших курсов на практику, отправляют ведущих специалистов читать лекции и вести семинары в вузах. Например, у “АйТи” такая практика сложилась с Московским государственным строительным университетом, Башкирским государственным университетом и рядом других вузов.

Компания ABBYY открыла кафедры в Московском физико-техническом институте и Российском государственном гуманитарном университете. По словам Алексея Калинина, в рамках этих кафедр поддерживаются и небольшие исследования, в которых участвует только студент со своим руководителем, и крупные исследовательские проекты, такие как проект “Генерального интернет-корпуса русского языка”, к работе над которым привлекаются студенты, специалисты компании ABBYY, МГУ и университета г. Лидса из Великобритании.

ИТ-компании занимаются и просветительской работой, ведь технологии развиваются так быстро, что уследить за всеми новинками сложно, а производители заинтересованы в продвижении своих новых систем. Так, Samsung Electronics запустила в России ряд социальных проектов по образованию, например Samsung Junior IT&Software School. А Panasonic открыла “Академию Panasonic” для учителей, в которой прошли подготовку специалисты из разных регионов России, Украины и Белоруссии, и проводит фестиваль педагогических идей Ideas for education для обучения специалистов и обмена опытом.

Представители вузов положительно оценивают действия ИТ-компаний по взаимодействию с образованием. По словам Бориса Березина, в МГУ на факультете ВМК развивается сотрудничество с крупными российскими и зарубежными игроками ИТ-рынка: “Компании начинают осознавать, что мало просто получать выпускника, они хотят иметь специалиста, обладающего нужными для работы знаниями и поэтому начинают читать спецкурсы для студентов, заранее знакомя их со своей тематикой и одновременно знакомясь со студентами”.

Из российских компаний он привел в качестве примера “Лабораторию Касперского”, “Ай-Теко”, ABBYY, “КонсультантПлюс”, “МэйлРу” и Яндекс, а из зарубежных — Microsoft, Intel, Samsung, SAS, IBM, Embarcadero. Они предоставляют бесплатно или за символические деньги ПО, а часто и “железо” для учебных целей, обучают преподавателей, читают разовые лекции, проводят летние школы. Кроме того, на факультете более 15 лет работают студенческие исследовательские лаборатории Microsoft и Intel.

Однако сотрудничество с ИТ-компаниями не обходится без трудностей. Сергей Лобачев отметил, что хотя крупные ИТ-игроки регулярно предлагают вузам различные курсы, они слабо связаны с учебными программами: “Иногда удается переработать программы и включить в них фрагменты фирменных курсов, но системой это назвать сложно. Сегодня подготовка специалистов в ИТ-компаниях основывается на инициативе самих специалистов, а не на системе”.

Препятствия и перспективы

Хотя информатизация образования продолжается уже не один десяток лет, остается много проблем, тормозящих прогресс в этом направлении. Главным из них эксперты считают человеческий фактор.

Ведь информатизация зависит от людей, которые ею занимаются, от тех, кто ставит задачи, кто выбирает решения и их внедряет, кто потом их использует. По мнению Ирины Новожиловой, здесь главным тормозом является вышеупомянутый дефицит квалифицированных ИТ-кадров. Даже если на уровне ректората есть воля и желание к изменениям в жизни вуза, нехватка грамотных айтишников затрудняет выбор правильного технологического решения и увеличивает время и издержки на внедрение.

Но откуда взяться ИТ-специалистам в вузе при нынешнем уровне зарплат? “В области ИТ очень трудно удержать молодежь. Ставка ассистента — 10—15 тыс. руб. А как кормить семью? Поэтому он начинает подрабатывать на стороне со всеми вытекающими последствиями”, — сетует Борис Березин.

Поскольку молодежь трудно привлечь на работу в вуз, большинство преподавателей в российских вузах — люди старшего возраста. А им бывает нелегко воспринимать новые технологии и тем более успевать за скоростью их развития. “Отсюда и неумение создавать лекции на электронных носителях, пользоваться проектором и экраном, применять Интернет и мультимедийные ресурсы, т. е. выполнять то, что делают их зарубежные коллеги и без чего преподавателю уже трудно взаимодействовать с молодежной аудиторией”, — считает Анна Зуева.

Это мнение разделяет Ирина Новожилова, которая подчеркнула, что недостаточное внимание к повышению цифровой грамотности преподавателей не позволяет использовать все возможности современных ИТ в учебном процессе. К тому же навыков работы с компьютерами не имеют не только преподаватели, но и другие сотрудники вузов. Из-за этого, по словам Яна Кротова, часто возникают проблемы, когда сотрудники начинают работать в единой информационной системе и при этом резко меняется их персональная ответственность за полноту и своевременность введенных данных. Зачастую из-за действий или, что чаще, из-за бездействия отдельных лиц ректор не может получить оперативную информацию.

Ирина Смирнова полагает, что причина слабого интереса педагогов к ИТ связана не столько с возрастом или с недостаточной компьютерной грамотностью, сколько с традиционным консерватизмом педагогического сообщества. По ее мнению, принятие целесообразности тех или иных новых методик и форм обучения пока не пришло в соответствие с возможностями, которые дают ИТ. Ведь планшеты, интерактивные доски, проекторы, цифровые лаборатории нужны для реализации новых форм обучения, которые уже апробированы, имеют положительные результаты, снабжены методическими материалами. Но для этого нужны годы работы. Поэтому пока зачастую сначала вузы закупают оборудование, а потом начинают думать, что с ним делать.

Правда, она отметила, что ситуация меняется к лучшему. Например, для получения субсидий на государственную поддержку ведущие российские университеты подготовили дорожные карты и представили их на обсуждение. И лишь по итогам обсуждения получили гранты на развитие.

Решать нужно и проблему обслуживания внедренных решений. “На факультете ВМК около 400 компьютеров, более 20 классов, два суперкомпьютера, включая BlueGene /P/, хранилище данных, сеть, Wi-Fi. В то же время штатный заместитель декана по этому направлению, оплачиваемый из бюджета, не положен”, — заметил Борис Березин.

Он назвал еще одну проблему, связанную с тем, что срок устаревания компьютеров составляет три-пять лет, а срок, после которого их можно списать, — 10 лет. Поэтому пять лет они пылятся на складе, а передать их в школы, где они еще могли бы послужить, нельзя. Возможно, хоть частично решить эту проблему позволила бы полноценная государственная стратегия по информатизации системы образования. Но ее как не было, так и нет, как нет и единых неизменных правил сдачи отчетности через единое электронное окно.

Надежды на будущее эксперты связывают с рядом последних тенденций. Так, государство объявило Федеральную целевую программу “Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития научно-технологического комплекса России на 2014—2020 годы”, в рамках которой поставлена задача формирования позитивного имиджа российской науки, организации междисциплинарного обмена научными знаниями, привлечения инвесторов. По мнению Анны Зуевой, это, возможно, поможет привлечь на работу в вузы молодежь, а с ней придет и лучшее понимание и комплексное применение ИТ в процессе обучения: “Все это вполне может создать предпосылки для достижения прогресса в высшем образовании. Конечно, если вдобавок к финансированию будет сделана ставка на системность и на качество ИТ-решений”.