Первые публичные сообщения о намерении Минкомсвязи реализовать очередной национальный ИТ-проект по созданию «гособлака» появились еще в начале прошлого года, а уже в ноябре сотрудники министерства представили соответствующий план. Речь шла о построении некой централизованной ИТ-инфраструктуры для размещения в ней информационных систем федеральных правительственных организаций, и даже назывались основные этапы реализации проекта: в 2015 г. — опытное внедрение в группе «пилотных ведомств», в
При этом называлась и оценка стоимости работ: 62 млрд. руб., но — что характерно — ничего не говорилось о том, как же именно будет формироваться такая ИТ-инфраструктура, кто ее будет создавать и эксплуатировать. Не менее характерно и то, что представители Минкомсвязи молчали о проекте по созданию Национальной облачной платформы, которую несколькими годами раньше ровно с теми же целями уже создавал Ростелеком по заданию министерства с использованием бюджетных средств.
После тех ноябрьских презентацией тема «гособлака» на несколько месяцев практически заглохла, но летом обозначилась опять, став одним из предметов обсуждения на прошедшей в июле конференции «Облачные технологии в России». Позицию Минкомсвязи в облачной ИТ-сфере там представил начальник министерского отдела развития единого информационного пространства и правового обеспечения вопросов защиты информации Иван Зимин.
По его словам, ведомство подготовило законопроект по данному вопросу. Речь идет о поправках к действующему
Одновременно с наведением законодательного порядка в сфере регулирования рынка облачных услуг Минкомсвязи не оставляет идею реализации «гособлака» как некоторой изначально ориентированной на госзаказчиков ИТ-инфраструктуры. Предложения по реализации такого проекта находятся на рассмотрении федерального правительства.
Как пояснил г-н Зимин, позиция Минкомсвязи сегодня заключается в том, что для обслуживания государственных заказчиков, во всяком случае ключевых, будет использоваться именно инфраструктура «гособлака», изначально работающая под правительственным контролем, а коммерческий рынок облачных услуг будет регулироваться законодательством с ориентацией на частных и индивидуальных потребителей. При этом будущий анализ такой практики должен показать, насколько возможности коммерческих поставщиков можно использовать и для госсектора.
В возникшей после данных заявлений дискуссии, естественно, встали два вопроса: как быть с теми государственными структурами, которые сегодня уже используют облачные ресурсы внешних провайдеров, и где грань, которая будет отделять те государственные и бюджетные организации, которым можно применять коммерческие облака и которым делать этого нельзя. Представитель министерства высказал по этому поводу мнение, что в ближайшее время такой четкой границы не будет, текущие потребители смогут самостоятельно решать, нужно ли им переходить в «гособлако», но со временем скорее всего круг «обязательных пользователей» гособлака определится более точно.
Из всего этого получалось, что Минкомсвязи видит развитие облачного рынка как его разделение на две группы потребителей — частные и государственные организации, при том что последние со временем должны быть сосредоточены в среде «гособлака». Но что же будет представлять собой такое облако? Будет ли это некоторая государственная монополия, как уже было сделано министерством в случае с ИТ-инфрастуктурой госуслуг, где на законодательном уровне был закреплен единственный поставщик в лице Ростелекома, или это будет пусть и сертифицированный, но все же конкурентный рынок (как это, например, делает Евросоюз, законодательно закрепляя требования о наличии конкурентных предложений)? Однозначного ответа на этот вопрос Иван Зимин дать не смог, хотя высказал мнение, что скорее всего будет сформирован пул сертифицированных провайдеров из пяти-шести организаций.
Реакцию облачного рынка на все эти идеи в значительной степени выразил в своем выступлении член совета директоров Inoventica Виталий Слизень. Он подчеркнул главную мысль: все потенциальные преимущества облаков (снижение затрат, ускорение реализации проектов, повышение гибкости, повышение безопасности и пр.) как модели использования внешних ИТ-ресурсов на принципах аренды могут превратиться в реальные достоинства только при наличии конкуренции на рынке. Именно поэтому передовые ИТ-страны, занимаясь вопросами безопасности, соблюдения прав потребителей и т. п., очень большое внимание уделяют вопросу поддержки конкуренции. Собственно, именно обеспечение рыночного соревнования и является одной из главных задач регуляторов в западном мире. У нас же регулирование в сфере ИКТ постоянно скатывается в сторону монополизации. В результате, декларируя самые лучшие цели и намерения, «получается как всегда».
«Будут ли наши регулирующие требования, которые занимают доминирующую позицию в экономике страны в целом, гарантировать демонополизацию этого рынка в государственном секторе и наличие конкуренции или они будут направлены на доминирование одной структуры, в лучшем случае „честной“ конкуренции пары госкомпаний между собой? Вот ключевой вопрос развития нашего облачного рынка, да и ИТ-рынка в целом, — подчеркнул г-н Слизень. — Если будет второй вариант, то частного облачного бизнеса в России просто не будет, поскольку инвесторы не дадут на такие проекты ни копейки».
Далее он обратил внимание на такой важный аспект развития рыночной экономики: формирование новых сегментов начинается с появления собственно рынка, пусть в несколько сумбурном формате, с использованием унаследованной нормативной базы, а уже потом идёт его активное регулирование со стороны отрасли или государства. Ясно, почему так делается: сначала нужно изучить новое явление, понять его достоинства, недостатки, проблемы, перспективы, а уже потом вводить правила, что-то стимулирующие, что-то ограничивающие. Да, при таком подходе есть определенные риски, но на начальной стадии рынка они не опасны, более того, они в малых дозах просто нужны, чтобы рельефнее понять новую сущность. Собственно, тут все происходит, как в освоении, скажем, новых неизведанных территорий, когда пионеры-первопроходцы получают значительную свободу действий в той сложной работе, которую они берут на себя.
У нас же часто бывает по-другому: регулятор пытается сформировать законы для новой сферы еще до начала ее развития, считая, что это поможет её становлению, а на практике выходит совсем иначе. «Мы сейчас говорим о регулировании того, что по факту еще не сложилось. В этой ситуации можно отрегулировать так, что дело пойдет совсем не туда. На новых рынках с быстрым развитием ситуации (а облака — именно такой рынок) регулирование должно идти по пути изучения сделанного и фиксации уже реализованных лучших практик. Нужно идти не по пути запретов, а по пути демонстрации позитивных примеров, которых у нас в облачной сфере в значительном масштабе пока еще просто нет», — отметил г-н Слизень.
Развитие нового рынка невозможно без инвестиций в него, а такого сколь-нибудь заметного денежного потока в облачное направление в России пока не видно. Одну из проблем здесь Виталий Слизень видит в том, что не растёт спрос на собственно вычислительные облачные мощности со стороны массового частного потребителя: «Сегодня для работы почти всех пользовательских приложений вполне достаточно мощности самого клиентского устройства. А вот если бы появились востребованные приложения, которым нужны серьезные серверные ресурсы, то спрос на облачные мощности стал бы быстро расти. А если бы для таких задач было еще критично время задержки при обмене информацией, то это могло бы стать сильным стимулом для размещения ЦОДов именно на территории России. Пока таких приложений у нас нет».
В конце своего выступления докладчик сформулировал такое резюме: «Всё, что делает наш регулятор в плане формирования законов — это касается не только сферы ИКТ, но и других направлений экономики, — обычно является очень правильным, а порой — просто отличным. Только вот потом всё получается наоборот».
«Почему же так получается, может, нужно регулировать как-то иначе?» — последовал вопрос из зала. Докладчик развел руками: «Не знаю...»
