КОЛОНКА РЕДАКТОРА
Принято считать, что наше время характеризуется "экспоненциальным ростом знаний". На первый взгляд - да, рост есть, но вот как его измерить? Число публикаций - не лучший показатель. Возможно, для этого нужно, прежде всего, попытаться определить, что такое знание. Знание, как некоторая совокупность фактов, накопленного опыта и его понимания, в определенных областях, безусловно, растет, но происходит и обратное: во множестве других сфер нашей жизни теряется человеческий опыт, снижается то, что нынче называют экспертизой. Кстати, со сменой компьютерных технологий множество знаний и навыков инженеров старшего поколения по работе, например, с лентопротяжками, аналоговыми компьютерами, инженерными пультами, съемными магнитными дисками, перфокартами, перфораторами и многими другими устройствами ушло в историю, а то и потеряно вовсе. Вот-вот и гибкие диски исчезнут, а через пять лет дети будут спрашивать, что же такое CD-ROM или монитор с электронно-лучевой трубкой.
Не говорю уж о том, что за прошедший век бесследно исчезли сотни естественных языков. Из существующих обиходных языков одно за другим уходят в небытие понятия, которыми оперировали наши родители. Говорят, что в русском языке существовало около двухсот слов для описания неровностей дороги. Кто сейчас припомнит, чем "колдобина" отличается от "колдыбачины"? Все знают выражение "выпить на посошок", но ведь кроме него существовало еще тринадцать тостов, следовавших в определенном порядке при прощании с гостями. :) Другая интересная проблема - изменение словарного состава языка. Английский язык за год изменяет свой состав на 1,5%. Это означает, что через 33 года человек, говорящий по-английски, не поймет половины используемых слов. А ведь кроме изменения словарного корпуса есть еще и дрейф смысла слов. Наконец, сколько диссертаций, в которые так никто и никогда не заглянул!
Так и хочется применить к знаниям знаменитый закон Мэрфи: "Сумма разума на Земле постоянна, а население растет". Глядя на массовое поглупление населения в ряде стран, в том числе и в России, в это тоже начинаешь верить. И проблема здесь не в исходном генетическом материале, а в деградации системы образования, в сокращении разнообразия и самобытности культур народов планеты, в разрушении национальной ментальности, внедрении технологий массовой манипуляции сознанием посредством электронных СМИ - интеллектуального рабства ХХI века. Взаимосвязи здесь иногда очень неожиданные. Так, излишняя натуральность детских игрушек резко снижает способность ребенка фантазировать. Засилье рекламы на телевидении порождает явление, которое названо клипповостью сознания у молодежи, и т. д.
Конечно, нужно учитывать, что количество людей, работающих с информацией, постоянно возрастало, но вот объем знаний рос далеко не пропорционально им. Масса усилий расходуется на обслуживание и воспроизводство самой системы получения и накопления знаний - систему образования, издательское и библиотечное дело, средства распространения и доставки.
Так что же растет и создает видимость прогресса? Экспоненциально растет, на радость операторам связи, интенсивность информационного обмена. При этом качество такого обмена (его информативность), к сожалению, в целом падает. С этой точки зрения пропагандируемое "внедрение информационных технологий во все сферы культуры, науки и производства" мне представляется чрезвычайно опасным. Понятно, что при развитии этих тенденций неизбежный переход к постиндустриальной экономике породит массу лишних людей, к тому же неспособных к выживанию в естественных условиях.
Теперь уже легко представить, что все содержимое бумажных библиотек планеты может быть оцифровано и доступно в Сети, что через Интернет, вероятно, можно будет получить десятки тысяч фильмов и записей теле- и радиопередач, учебных курсов и т. д. Если рассматривать каждого человека как узел автопоэзной сети (биологическая сеть со специальным типом поведения - об этом см., например, книгу Фритьофа Капра "Паутина жизни"), то возможности людей по адаптации к новому социуму, похоже, повысятся, а способность добывать знание из реальной действительности - резко понизится.
Наблюдаемый переход человечества к постиндустриальному обществу характеризуется созданием универсальной системы представления знаний: статическое текстовое (книжное) представление (база культуры человеческой цивилизации), технология работы с которым отработана тысячелетиями, превращается в динамическое, гипертекстовое. Динамические представления (звук и видео), опыт работы с которыми и соответствующая культура накапливались всего лишь сотню лет, объединились в виде мультимедиа с гипертекстом, да к тому же стали интерактивными. Сплошная конвергенция всего и вся. В истории человечества появление новой среды представления знаний всегда вызывало сильнейшую ломку культурных традиций в сторону массовости - похоронив в свое время устный эпос, ускорив индустриальную революцию развитием книгопечатания и т. д.
Остается лишь разделить мнение Элдара Разроева, автора книги "Инфокоммуникационный бизнес: управление, технологии, маркетинг" (СПб.: "Профессия", 2003): социальный ландшафт того, что получится в результате завершения всех происходящих ныне преобразований, действительно видится с трудом. С одной стороны, во всем этом есть какая-то безнадега и фаталистическая обреченность на "прогресс", а с другой - в этом мире нет насилия: на все, что с нами происходит, каждый так или иначе согласился.
