В начале октября компания Red Hat, крупнейший мировой игрок на рынке Open Source, объявила об открытии в Москве своего представительства и о начале постоянной прямой работы в регионе СНГ. Обозреватель PC Week/RE Андрей Колесов узнал у посетившего нашу страну по этому случаю генерального директора Red Hat/EMEA Вернера Кноблиха о текущем состоянии и тенденциях рынка открытого ПО, а также о делах и планах развития бизнеса Red Hat в России.
PC Week: Что можно сказать в целом о развитии движения Open Source и бизнеса Red Hat как его важной составляющей, скажем, с начала нынешнего века?
Вернер Кноблих: Как вы наверняка знаете, формальной точкой отчета движения Open Source, или, как принято обозначать его в России, свободного ПО [СПО] считается середина 1980-х, когда Ричард Столлман сформулировал свои идеи в этой области и предпринял первые шаги в их реализации в виде проекта GNU. Но фактический старт реального процесса произошел позднее, спустя почти десять лет, с созданием Ли́нусом Торвальдсом новой ОС Linux, первая версия которой появилась в 1994 г. Именно Linux стала не только самым успешным СПО-продуктом, но и флагманом, интегрирующим компонентом всего этого направления.
Почему Linux — среди множества других Unix-ОС, в том числе также реализованных на принципах открытого ПО, — и почему именно в это время? Отвечая на этот вопрос, можно назвать много причин и факторов. Но ключевым моментом, безусловно, является появление на рынке как раз в это время качественно нового информационно-коммуникационного пространства на основе Интернета. Linux — это не просто удачная архитектура и ее программная реализация, это принципиально новая модель разработки ПО с участием распределенного слабо связанного в организационном плане сообщества разработчиков. Эта модель в случае с Linux появилась, в общем-то, стихийным образом, но параллельно с развитием возможностей Интернета получила законченное представление, которое потом стало применяться и другими СПО-проектами.
Но создать удачный продукт — это одно, а продвигать его на рынок — совсем другое. Нужно создать модель действующего жизнеспособного бизнеса на основе СПО-продуктов. А для этого необходимо серьезно усилить и саму модель разработки базового СПО, в частности решив разного рода вопросы инвестиций, организации, планирования. Эти задачи перед СПО-сегментом встали еще в начале 1990-х, но фактически только к концу того десятилетия были сформированы действующие жизнеспособные модели СПО-бизнеса. И, как показывает опыт нашей работы, — модели эффективной и перспективной.
Теперь вернемся к вашему вопросу. Вы очень верно определили точку в истории развития СПО — смена столетий. Именно тогда совершился переход от этапа “лабораторных исследований” к “опытной”, а потом и “промышленной эксплуатации”, от разработки СПО к созданию бизнеса на основе СПО. И если кратко охарактеризовать пройденное за эти 10—12 лет, то можно сказать так: СПО стало признанным равноправным участником всего мирового ИТ-рынка, в том числе его корпоративного сегмента. Более того, занимая на софтверном рынке, казалось бы, не очень значительную долю в денежном выражении (считая, разумеется, и все сопутствующие услуги), именно СПО-движение стало одним из ключевых идеологов, определяющим основные векторы развития всей ИТ-отрасли.
PC Week: История самой Red Hat хорошо отражает историю развития мирового СПО-сегмента. Как почти за двадцать лет работы менялась стратегия и тактика компании?
В. К.: С момента создания в 1993 г. наш бизнес базируется на сервисной модели, в соответствии с которой мы берем деньги с клиентов не за ПО как таковое, а за услуги по сопровождению и поддержке наших продуктов. При этом у нас есть совершенно бесплатные варианты решений и продукты, распространяемые в комплексе с нашими услугами по подписке. Первые десять лет работы Red Hat ориентировалась на широкий охват всего рынка, но примерно в 2003 г. компания взяла более четкий курс на работы в корпоративном сегменте, причем с ориентацией на крупных заказчиков: как раз в тот момент обозначились явные перспективы выхода Linux в корпоративную сферу.
Важной точкой для нас стал выпуск в 2002 г. корпоративной ОС Red Hat Linux Advanced Server 2.1, которая позднее получила название Red Hat Enterprise Linux AS. А еще через год мы радикально изменили политику выпуска дистрибутивов, отказавшись от выпуска коробочных версий Red Hat Linux и превратив внутренний процесс разработки этой ОС в открытый проект Fedora (по-русски это тоже шляпа, как и Hat, но только фетровая — А. К.). С тех пор политика Red Hat в области ОС реализуется посредством двух систем: Red Hat Enterprise Linux, которая распространяется по годовой подписке, включающей в том числе техническую поддержку 24×7 и обучение ИТ-специалистов (системных администраторов и разработчиков) компаний-заказчиков, и распространяемой свободно Fedora, которая не обеспечивается нашей официальной поддержкой, но в реальности поддерживается сообществом разработчиков и экспертов по Linux. Хочу отметить, что в этом сообществе наиболее активную часть составляют сотрудники Red Hat.
Таким образом, мы в своей деятельности не только развиваем и применяем относительно новую для ИТ-рынка парадигму реализации устойчивого, а потому надежного в долгосрочной перспективе (что очень важно для корпоративных заказчиков) ИТ-бизнеса на основе СПО, но демонстрируем возможности этой модели всей отрасли. И в последние годы мы можем отчетливо наблюдать, что ведущие ИТ-корпорации (в том числе IBM, Microsoft, Oracle) все шире используют подобные схемы ведения бизнеса в своей работе.
И конечно же нужно отдельно подчеркнуть, что деятельность Red Hat изначально не ограничивалась только продвижением Linux. В этом плане ключевой точкой в нашей деятельности стало приобретение в 2006 г. компании JBoss, разработчика открытых корпоративных решений промежуточного слоя. Примерно тогда же мы начали создавать собственную виртуализационную платформу, а в последнее время активно работаем по формированию системы наших облачных предложений.
PC Week: Что можно сказать об изменении доли присутствия Linux на рынке?
В. К.: В целом она, безусловно, растет, хотя тут наблюдаются сложные процессы. Можно вспомнить, что первоначально Linux создавалась как настольный вариант Unix. Но получилось так, что свое место на корпоративном рынке система нашла в первую очередь в своем серверном варианте. Поначалу, еще в конце 1990-х, Linux широко использовалась в быстро формировавшемся и растущем рынке интернет-серверов (Web, почта и пр.). Сегодня, по оценкам аналитиков, доля Linux тут занимает не менее трети. Что касается корпоративных пользователей, то они тоже стали применять эту ОС с решения интернет-задач, которые в начале века относились к категории скорее вспомогательных для основного бизнеса. Но с тех пор видна отчетливая тенденция использования Linux для решения критически важных для бизнеса задач.
Вторая тенденция — это то, что серверная Linux стала применяться в корпоративном сегменте на уровне мощных серверов для выполнения высокопроизводительных вычислений (более 90% из TOP 500 суперкомпьютеров работают под Linux), а потом уже планка ее применения начала снижаться. Надо признать, что до недавнего времени основным конкурентом Linux было семейство Unix-систем, и как раз сейчас наступает новый этап развития конкурентной ситуации, когда Linux входит в прямое противостояние с Windows.
Положение Linux в сфере настольных систем пока не так значительно, но и здесь в последние годы наметился заметный прогресс. И, конечно, Linux давно и успешно применяется в области мобильных и встроенных решений. Вообще нужно сказать, что исследование рынка ОС — это сложная и очень неоднозначная задача. Именно поэтому существует много не очень совпадающих оценок разных аналитиков. Но все точно сходятся в одном: Linux была и будет самой быстрорастущей по объемам поставок ОС. В конце концов, тут красноречивым индикатором общей ситуации на рынке являются показатели нашей компании: в нашем последнем отчетном квартале, закончившемся 31 августа, мы показали рост доходов в 28% в годовом сравнении. Уже сейчас можно точно говорить, что по итогам текущего финансового года (он завершается 28 февраля 2012-го) мы значительно превысим планку доходов в один миллиард долларов (ожидается около 1,2 млрд. долл. — А.К.).
PC Week: Вам не кажется, что конкурентная ситуация для Linux смещается от положения “Linux против остальных” в сторону соперничества разных дистрибутивов Linux между собой?
В. К.: Да, такая тенденция, безусловно, наблюдается. И это естественно: сегмент Linux растет, и соответственно увеличивается число разработчиков, желающих получать тут доходы. Но дело в том, что одного желания мало для достижения успехов. Тем более на таком сложном рынке, как корпоративный. Для работы с предприятиями, особенно крупными, поставщик и его продукты должны отвечать целому ряду серьезных требований, в том числе по надежности, технической поддержке, перспективам развития продуктов. Важно соответствие нормативным требованиям, в первую очередь по безопасности, причем с учетом как мировых, так и национальных стандартов. Поверьте: выстроить эту сервисную инфраструктуру, заручиться доверием на рынке намного сложнее, чем создать собственно продукт. Red Hat уже давно имеет такую инфраструктуру и устоявшийся статус корпоративного поставщика.
PC Week: Вы уже упомянули о том, что бизнес Red Hat сегодня включает не только собственную Linux. Не скажете ли несколько слов о других направлениях?
В. К.: С середины прошлого десятилетия мы активно развиваем направление виртуализации, которое сегодня представлено в виде комплекса Red Hat Enterprise Virtualization. В целом он является компонентом ОС, но все же во многом это самостоятельное решение. Сначала в качестве базовой технологии виртуализации мы использовали гипервизор Xen, но после приобретения три года назад компании Qumranet и ее открытого проекта KVM именно он стал основой нашей виртуализационной платформы. В отличие от многих других технологий виртуализации, реализованных поверх ОС, KVM интегрирован непосредственно в ядро Linux.
Надо сказать также, что в мае 2011 г. Red Hat совместно с IBM, HP, Intel, SUSE и множеством других компаний вошла в альянс Open Virtualization.
После приобретения проекта JBoss мы вышли на рынок ПО связующего слоя. Сегодня эта платформа позиционируется нами как основа для создания для заказчиков облачной ИТ-инфраструктуры — еще одного перспективного направления нашего бизнеса. Именно в контексте этого вектора нашего развития нынешней осенью была приобретена компания Gluster с ее решениями в сфере систем хранения данных.
PC Week: Этой осенью Red Hat открыла свое представительство в России. Почему именно сейчас? Что можно сказать о деятельности и планах развития бизнеса компании в нашей стране?
В. К.: Нашему присутствию в России уже более десяти лет. Так, еще в начале 2000-х корпорация IBM открыла в Москве центр компетенции Linux, где в качестве основы использовались именно наши ОС. Активный этап работы в России начался в 2006-м, с созданием дистрибьюторской компании VDEL, получившей тогда эксклюзивные права на продажи продуктов и сервисов Red Hat в Центральной и Восточной Европе. Примерно с того момента начались регулярные визиты в Россию руководителей Red Hat, в ходе которых проходили встречи с представителями правительственных структур, в том числе по поводу использования открытого ПО в государственном секторе. Мы давно внимательно следим за Россией, у нас даже создан специальный комитет для наблюдения за местным рынком. Сейчас должен наступить новый этап развития нашего бизнеса в России. Кстати, ваша страна стала двенадцатой по счету в Европе, где у Red Hat отныне имеется полноценное представительство.
Разумеется, мы очень позитивно относимся к планам российского правительства по широкому продвижению СПО в стране, в том числе по его использованию в органах власти. Эти намерения и реальная работа по их воплощению в жизнь внушают большой оптимизм. Со своей стороны мы готовы принять самое деятельное участие в этой работе, тем более что нам есть что предложить, в том числе опираясь на имеющийся опыт взаимодействия с правительственными структурами во многих других странах мира.
PC Week: Спасибо за беседу.
