Анатомия SaaS: российская действительность глазами экспертов

После того как мы попытались разобраться в общих теоретических и методических аспектах темы SaaS (см. предыдущие статьи серии “Анатомия SaaS” — “Истоки и суть модели” и “Попытка структуризации рынка”), интересно было бы узнать, что происходит сегодня в этой сфере на российском рынке. Чтобы прояснить данный вопрос, мы обратились за помощью к экспертам-практикам, представителям ИТ-компаний, уже не первый год занимающимся разработкой и продвижением SaaS-сервисов в нашей стране.

Что представляет собой SaaS на практике

В целом все эксперты согласны с тем, что сегодня и в российской, и в мировой практике принято относить к SaaS (“софт как сервис”) практически все сервисы и приложения, которые предоставляют пользователям через Интернет различные сервис-провайдеры. Ключевая идея SaaS базируется на том, что большинству клиентов нужно не ПО как таковое, а решение их конкретных бизнес-задач, что можно сделать с помощью функционала ПО. К примеру, пользователю не нужен сам MS Word — ему нужна возможность удобно и просто составить документ. Много аналогий такой модели можно найти в повседневной жизни. Например, чтобы добираться на работу, вы можете купить себе машину, а можете пользоваться и услугами такси. За большой период времени затраты могут быть соизмеримы, но во втором случае не нужны будут единовременные крупные вложения. Отсюда вытекает ключевая особенность SaaS — пользователь платит не за инструмент, а за конечный результат, без значительных затрат на старте. Однако, соглашаясь с таким общим пониманием SaaS, в некоторых нюансах эксперты не столь единодушны.

Так, генеральный директор “1С-Битрикс” Сергей Рыжиков считает, что к этой же категории предложений относятся и облачные сервисы, хотя, по его мнению, по сути это другие технологии, которые не соответствуют изначальному определению “софт как сервис”. За последние годы произошло размытие границ этого понятия, оно стало гораздо шире. Как считает г-н Рыжиков, основными особенностями SaaS можно назвать повсеместную доступность, самообучаемость и самообслуживание. Характерным признаком SaaS является то, что обычные владельцы бизнеса могут пользоваться сервисами, не прибегая к помощи ИТ-специалистов, например, самостоятельно открывая сайт, регистрируясь на нем, а затем работая с его функционалом. При этом они ничего не устанавливают на свои клиентские устройства (ноутбуки или планшетные компьютеры). Пользователи при этом должны думать только о своем бизнесе, а не о том, как установить ПО и к кому обращаться за настройкой и поддержкой.

На рынке, говорит г-н Рыжиков, уже давно есть множество сервисов для конечных пользователей, а вот что касается рынка B2B, то здесь SaaS только начинает развиваться и приниматься компаниями. В деловом сегменте еще только идет активный поиск решений, выгодных для бизнеса: Task Manager, CRM, интранеты, телефония, коммуникации становятся доступны, как SaaS. Пока на рынке есть много небольших и не интегрированных между собой сервисов, хотя, конечно, компаниям предпочтительнее и удобнее использовать некое целостное интегрированное решение.

Директор по облачным и ИТ-сервисам компании “МегаЛабс” Антон Салов уверен, что как раз не стоит “размазывать” понятие SaaS на все без исключения онлайновые сервисы: “Я считаю, что наиболее близким к моему пониманию SaaS является определение NIST (Институт стандартов и технологий США), которое подразумевает использование не просто приложений, а именно тех, которые функционируют в облачной инфраструктуре. Доступ к ним осуществляется с различных клиентских устройств через разные интерфейсы, преимущественно через Web-браузеры, при этом потребитель не управляет базовой инфраструктурой облака, в том числе сетями, серверами, операционными системами, системами хранения, за исключением некоторых пользовательских настроек конфигурации приложения.

В то же время эксперт согласен с тем, что на российском ИТ-рынке принято относить к SaaS большинство решающих те или иные бизнес-задачи бизнес-сервисов, доставляемых клиентам через браузер без необходимости установки чего бы то ни было на ПК: “ У нас часто в понятие SaaS включают и BPaaS (бизнес-процесс как услуга), причисляя сюда, например, сервисы по сдаче налоговой отчетности или по работе с интернет-телефонией”. Г-н Салов считает, что это во многом объясняется тем, что зачастую провайдеры просто хотят, используя модный термин, придать больше маркетингового веса своим проектам.

Отмечая, что сегодня под SaaS даже аналитики понимают разные вещи, генеральный директор SaaS-проекта “МойСклад” Аскар Рахимбердиев напоминает, что из-за этого оценки ситуации на российском SaaS-рынке от разных аналитиков и компаний дают объемы и доли, различающиеся в разы. Он также считает, что следует придерживаться “облачного” определения от NIST, согласно которому сервисы не только должны быть доступными через Интернет и оплачиваться по подписке, но также прозрачно для пользователя масштабироваться и иметь многоарендную архитектуру. При этом, конечно, нужно понимать, что SaaS — это лишь одна категория облачных сервисов, в нее входят только приложения (есть еще платформенные и инфраструктурные сервисы). Хотя к SaaS многие относят и сервисы для частных пользователей, все же, наверное, правильнее включать в эту категорию только предложения, предназначенные для бизнеса.

А вот менеджер проекта “Диадок” компании “СКБ Контур” Николай Друкман трактует понятие SaaS довольно широко в прикладном плане: “Основными направлениями SaaS являются в первую очередь коммуникации, это сервисы электронной почты, VoIP и т. д. Необходимость организовывать свои почтовые серверы, АТС, а также тратить ресурсы на их обслуживание давно в прошлом. Сегодня можно легко найти поставщиков такого вида услуг, в том числе и бесплатных. Для бизнеса помимо этого важны коммуникации между контрагентами и контролирующими органами. Поэтому сегодня много сервисов, предоставляющих такие услуги и при этом обеспечивающих 100%-ную юридическую значимость таких коммуникаций”. Далее он особо выделил направление систем коллективной работы, включая задачи планирования, управления взаимоотношениями с клиентами и другие. Функциональность таких решений различна — от простых дешевых (или даже бесплатных) сервисов до многофункциональных, интегрируемых с различными учетными системами решений, при этом у пользователя всегда есть выбор. По мнению эксперта, в дальнейшем все больше SaaS-сервисов будут заменять уже привычное нам ПО. Скорость этого процесса будет зависеть в первую очередь от развития технологий передачи данных через Интернет и их визуализации на пользовательских ПК.

Генеральный директор интернет-бухгалтерии “Моё дело” Максим Яремко отмечает, что одной из основных особенностей SaaS является возможность работать с такими сервисами в среде любого современного браузера с любого устройства без привязки к рабочему месту и ИТ-архитектуре, не думая при этом об используемых аппаратных и программных средствах. Всё что нужно для работы -- доступ в Интернет, наличие логина и пароля. Такая модель использования ИТ позволяет, например, реализовать схему удаленных продаж без выезда менеджера к клиенту, что, в свою очередь, может поднять эффективность продаж в три-четыре раза. Все публичные SaaS-компании, как подтверждает мировая практика, имеют более высокие биржевые мультипликаторы по сравнению с поставщиками классического ПО. “Сегодня в облачном сегменте и в России, и на Западе активнее всего развиваются бухгалтерские сервисы, сервисы для совместной работы и организации телефонии. Интересные тенденции можно видеть в США, где в некоторых сегментах модель SaaS отвоевала себе приличный кусок рынка. Думаю, подобное будет и в России в течение трех-четырех лет”, — считает эксперт.

Ключевым в понимании сути SaaS является то, что пользователь получает не просто функционал ПО, а некоторую комплексную услугу, в состав которой входит не только возможность доступа к ПО, а также другие, неотъемлемые компоненты услуги: хранение данных клиента, выдача данных клиента по запросу, техническая поддержка, обновление версий, масштабирование ПО по необходимости. Так думает директор по работе с партнерами компании “Мегаплан” Александр Прозоров, который, развивая эту мысль, подчеркивает, что в SaaS в таком явном виде отсутствует конфликт интересов между оператором и клиентом как между системным интегратором и заказчиком. Дело в том, что SaaS, по его мнению, это не просто разовое использование некоторого сервиса, а основанное на долгосрочном сотрудничестве взаимодействие между поставщиком и потребителем. Применяемая тут модель глубокого аутсорсинга заставляет участников процесса руководствоваться долгосрочными интересами. Как считает эксперт, в традиционной модели ИТ-бизнеса с участием вендора, системного интегратора и заказчика внедрение ИТ-систем — это проект, а значит, интересы сторон ограничены его конкретными временными рамками, поэтому участники могут руководствоваться не стратегическими, а чисто тактическими задачами, причем порой сугубо личными.

Говоря о структуре SaaS-рынка, Александр Прозоров выделяет три его основных сегмента, которые ориентированы соответственно на частного пользователя, бизнес и государство. Он считает, что сегмент B2C заканчивает свой бурный рост и выходит на “плато”. Флагманами этого сегмента являются социальные сети. Поставщики тут уже научились монетизировать внимание консьюмеров и показывать хорошие финансовые результаты. Сегмент B2B находится в состоянии бурного роста и подвержен серьезным перегрузкам со стороны многочисленных стартапов, готовых тратить деньги инвесторов самыми необычными и курьезными способами. Только единицы компаний поняли и оцифровали нужды своей целевой аудитории в особенностях оказываемых услуг. Всем остальным только предстоит этому научиться либо придется расстаться с работой. Сегмент B2G после смены главы отраслевого министерства перешел в стадию стагнации в силу того, что , по мнению эксперта, основная база деятельности государства в этой сфере — Национальная облачная платформа (НОП) “Ростелекома” — после кадровых перестановок последнего года, осталась бесхозной: “Если новое руководство министерства не наладит диалог с “Ростелекомом” и не сможет поставить под контроль работу органов исполнительной власти и государственных ведомств по продвижению услуг НОП в массы, ситуация в сегменте B2G будет только ухудшаться”.

Используемые бизнес-модели

Говоря об этом, нужно иметь в виду, что ИТ-поставщики могут играть несколько разных ролей . Есть две основные — разработчик ПО, который обеспечивает собственно создание и развитие программного продукта, и провайдер услуги, непосредственно предоставляющий ее пользователю. Кроме того, по мере развития рынка и усложнения SaaS-функционала возрастает значимость партнеров, которые оказывают посреднические услуги по продвижению сервисов, а также обеспечивают поддержку заказчиков при использовании этих сервисов (настройка, обучение, консультации по организации бизнес-процессов и пр.).

Сергей Рыжиков считает, что сегодня в России есть две основные бизнес-модели работы в сфере SaaS: первая — когда компании продают пользователям свои сервисы самостоятельно, размещая их на собственных серверах или в облаке, вторая — когда представителями компаний становятся сервис-провайдеры. Какая из них будет успешнее, покажет время, но на сегодняшний день оптимальной кажется схема, предусматривающая, что основными поставщиками услуг становятся крупные провайдеры, ведь их знают, им доверят, и у них уже есть наработанная большая клиентская база, которая постоянно растет.

Сегодня основной моделью является объединение в едином лице и вендора, и провайдера сервиса, говорит Антон Салов. По такой схеме идет большинство российских стартапов, которые занимаются и развитием самого софтверного решения, отвечая при этом за его инфраструктуру, биллинг и прочие вопросы, обычно не свойственные традиционным ISV. С одной стороны, это позволяет полностью отвечать за сервис перед потребителем, а с другой -- зарабатывать на полном цикле, контролируя всю услугу. Но, уверен эксперт, такая бизнес-модель слабо масштабируема. Крупные производители традиционного софта, такие как Google, IBM и Microsoft, также придерживаются модели “два в одном”, но у них сервис по хостингу инфраструктуры является эволюционной трансформацией собственного бизнеса, поэтому о проблемах с масштабированием говорить не приходится. Но, кроме того, растет число SaaS-решений, изначально ориентированных на канал независимых сервис-провайдеров (ISP). В данном случае вендор не работает напрямую с заказчиком, а затачивает свое решение под партнерские каналы. Все крупные SaaS-вендоры располагают и решениями для ISP, роль которых — более тесный контакт с конечным пользователем на определенной территории.

Максим Яремко делает акцент на том, что ключевое отличие дистрибуции SaaS-решений от традиционного ПО — это возможность совершения “удаленных” продаж без необходимости донастройки продукта на рабочем месте. При этом мировой опыт (в частости, Salesforce) показывает, что дополнительные услуги в SaaS в основном нерентабельны, поэтому прибыль классической SaaS-компании складывается в основном за счет собственно стоимости доступа. Это приводит к тому, что на первое место в бизнес-модели выходит процесс переподписки клиентов, а не процент продажи дополнительных услуг, как в классическом софтверном бизнесе. В этой ситуации главным в любом облачном бизнесе становится качество технической поддержки и клиентского сервиса.

Однако тут не надо забывать и об активной роли клиента, потребителя облачных услуг, напоминает Александр Прозоров. Именно поэтому операторы (провайдеры) услуг могут создавать и предлагать рынку уникальные облачные продукты на основе других облачных продуктов, просто добавляя в них какую-то реальную ценность для потребителя; и такое наслаивание может быть сколь угодно глубоким, если качество продукта удовлетворяет потребителя. В этой ситуации у оператора может формироваться собственная партнерская сеть, здесь видны три основные категории партнеров: агент по продаже облачной услуги, технологический партнер (взаимовыгодный обмен услугами, технологиями или знаниями), а также компании, обладающие собственной клиентской базы, которую они передают для продаж с целью разделения прибыли.

Аскар Рахимбердиев считает, что сегодня роль партнеров не очень велика. Большинство вендоров продают свои сервисы напрямую, они же являются сервис-провайдерами, и это очень логично, поскольку одним из основных преимуществ SaaS для пользователей является то, что облачные продукты работают прямо “из коробки”, без настроек. В этой ситуации у партнеров остается меньше возможностей заработать там, где они зарабатывают на традиционном ПО. Нет ни технологической возможности, ни необходимости предоставлять своим клиентам услугу по внедрению и настройке облачных продуктов.

По мнению Николая Друкмана, при множестве разных вариантов, все же есть основная бизнес-модель, в которой ключевым звеном является поставщик некой услуги. Как правило, у него есть собственная или купленная им разработка, которая установлена на его собственной или арендуемой серверной площадке. Провайдер определяет ценовую политику, причем, поскольку зачастую ограниченный функционал предоставляется бесплатно, за дополнительные сервисы по факту их использования взимается плата. Если услуга востребована на рынке и стоимость ее адекватна, ее покупают и используют.

Важным фактором в формировании ценовой политики также является SLA (Service Level Agreement ), где оговариваются обязательства поставщика услуг по качеству предоставляемого сервиса и соответственно его ответственность за соблюдение этих требований. Если провайдер готов обеспечить доступность сервиса в режиме 24х7, предоставить понятный механизм решения инцидентов (круглосуточный call-центр, оперативная обработка заявок), готов возмещать ущерб, причиненный клиенту по причине недоступности сервиса, то, очевидно, стоимость услуг такого провайдера будет выше. Опять же у клиента есть выбор: платить недорогому сервис-провайдеру и мириться с возможными простоями или сделать акцент на качество сервиса и заплатить больше.

Рынок SaaS

Российский рынок SaaS находится еще только в начальной стадии формирования. Но тем не менее можно отметить его растущую зрелость, о чем говорит усиление конкурентной борьбы (как между SaaS-поставщиками, так и между разработчиками SaaS-решений и традиционными софтверными вендорами). Видны также процессы консолидации (в том числе приобретения стартапов крупными игроками) и создания партнерских систем и коалиций.

При этом Максим Яремко полагает, что нельзя выделять SaaS в отдельный рынок, ведь каждое решение конкурирует в своем сегменте с классическим ПО. Он указывает на необходимость сегментирования рынка при подсчете его объемов: “Было бы странным, если можно так выразиться, “считать рынок”, складывая показатели продаж физическим лицам, малому бизнесу и в корпоративный сегмент абсолютно разрозненных программ”.

По мнению Сергея Рыжикова, поскольку рынок SaaS еще только формируется, то при кажущейся большой активности конкуренция в SaaS-сегменте невысока. Тут видны два сегмента: российские игроки и крупные западные компании. Первые пока в основном слабы, а вторые все активнее обозначают свое присутствие на рынке. Эксперт считает, что сегодня с SaaS сложилась такая ситуация, когда компании больше думают не о бизнес-моделях и заработках, а о привлечении внимания аудитории. Сейчас бизнесы многих российских компаний на рынке SaaS развиваются за счет денег инвесторов, и показатели, по которым судят об их успешности, часто являются не результатом высоких продаж, а как раз результатом вливаний извне. Конечно, ситуация будет меняться, но пока дело обстоит так. Как тенденцию он также отмечает активную работу большинства участников сегмента над мобильными приложениями и все возрастающий спрос клиентов на эти мобильные приложения. Клиенты буквально требуют, чтобы сервисы поддерживали iPad, iPhone, смартфоны и планшеты на платформе Android, и пока мало нуждаются в поддержке Windows Phone 8.

В свою очередь, Антон Салов уверен, что рынок SaaS нельзя отделять от рынка других облачных услуг, так как его границы постоянно изменяются за счет появления тех или иных решений, изменения таксономии компаний, занимающихся его оценкой. Подавляющая масса SaaS-решений на нашем рынке нацелена на бизнес-пользователей. Сегодня основными движущими силами этого рынка можно назвать группы российских разработчиков, предоставляющих полный цикл услуги. Но в то же время на рынок активно выходят предложения от ИТ-гигантов, в первую очередь Microsoft и Google. Их офисные пакеты Office 365 и Google Apps for Business уже используются тысячами корпоративных клиентов. Помимо бизнес-решений на российском рынке SaaS есть и потребительские решения, и контентно-медийные сервисы. У них широкая аудитория, но чаще всего их не берут в расчет при оценке SaaS-рынка, так как они не всегда удовлетворяют классическому определению SaaS при том, что они могут уже в ближайшее время оказать большое влияние на рынок облачных сервисов.

“Рынок молод, правила его работы не сформированы”, — говорит Александр Прозоров и называет собственную экспертную оценку: российский рынок SaaS в 2012 г. вырос на 40%. Но при этом он подчеркивает: чтобы сохранять темпы роста, требуется его координация путем информационного обеспечения и введения мягких механизмов самоорганизации. Среди сдерживающих факторов развития г-н Прозоров называет не очень высокие инвестиции в оборудование и ПО, архаичное восприятие облачного рынка и существующие в отношении него предубеждения, а также невозможность перейти на полностью электронные платежи и электронный документооборот. Но в то же время видны возможности расширения рынка за счет роста популярности мобильных SaaS-решений, увеличения спроса со стороны микро-, малых и средних компаний, а также вероятного изменения бизнес-моделей традиционных софтверныхигроков.

Эксперт отмечает обострение конкурентной ситуации в том числе и потому, что компании уже накопили управленческий и коммерческий опыт, а также методический инструментарий ведения SaaS-бизнеса. Многим удалось привлечь существенные инвестиции, что позволило направить ощутимые средства на разработку новых программных и облачных продуктов. Под воздействием историй успеха, а также динамики роста рынка возникает большое количество новых проектов, в рамках которых на деньги инвесторов предпринимаются попытки строить различные варианты облачных услуг. В то же время Александр Прозоров говорит о том, что значительная часть ведущихся сегодня проектов будет впоследствии признана экономически несостоятельными и закрыта, но напор и готовность компаний масштабно тратить деньги инвестора вызывают на рынке определенную и весьма чувствительную турбулентность.

На текущий момент времени большинство SaaS-решений нацелено на то, чтобы справиться с типовыми и несложными задачами. По оценкам г-на Прозорова, размер среднего “чека” в SaaS не позволяет осуществлять в массовом порядке сколько-нибудь глубокую настройку/адаптацию ПО под специфику компаний-клиентов. Портрет наиболее типичного клиента SaaS — это микро- или мелкий бизнес, который может себе позволить не более 12--15 лицензий. Однако при этом он отмечает начавшийся в 2012 г. ощутимый рост интереса к SaaS со стороны среднего и крупного бизнеса, что объясняется удобством SaaS для решения конкретных задач и низкими временными затратами на внедрение и обучение. Правда, в силу ограничений, связанных с низкой адаптационной способностью SaaS-решений, их использование в крупном и среднем бизнесе ограничивается одним или смежными подразделениями.

Аскар Рахимбердиев говорит о ситуации на российском SaaS-рынке еще более конкретно, называя величину в 100 млн. долл. по итогам 2012 г. и высоко оценивая темпы роста — 50% в год. При этом основным потребителем SaaS по-прежнему является малый бизнес, что неудивительно, поскольку именно малый бизнес получает наибольшую выгоду от преимуществ SaaS — простых и дешевых сервисов. Важным моментом является то, что уже сейчас существуют наши российские сервисы, которые закрывают большинство потребностей малых бизнесов. Это бухгалтерия, CRM, управление торговлей, сервисы для онлайн-торговли. Ссылаясь на статистику собственной компании, он считает, что проникновение SaaS в регионах пока в десять раз ниже, чем в центре, хотя за последние два года доля регионов выросла в два раза. Это дает огромный потенциал для роста — в регионах ведет деятельность в шесть раз больше субъектов малого и среднего бизнеса, чем в Москве и Санкт-Петербурге. Основным трендом текущего года является “всеобщая мобилизация”: сочетание облачных продуктов с мобильными устройствами наконец-то полностью отвязало пользователей от стационарных рабочих мест.

Николай Друкман считает, что сегодня с помощью сервис-провайдеров не решаются разве что только сложные математические или графические задачи (такие, как 3D-анимация, видеомонтаж и т. п.), требующие значительных объемов передаваемых данных. Но он уверен, что в будущем и эти задачи могут быть решены с помощью SaaS-модели — “ширина” интернет-каналов ежегодно возрастает в разы. Что касается пользователей, то это в подавляющем большинстве обычные люди. Звонки через Интернет, обмен сообщениями, фотографиями, видеороликами и тому подобное уже давно происходит через skype, gmail, instagram и другие сервисы. Основные бизнес-потребители находятся в малом и среднем сегментах, и понятно почему: для небольших компаний затраты на ПО часто существенны, поэтому они готовы мириться с рисками SaaS-модели ради экономической выгоды.

Что привлекает в SaaS-моделях пользователей

Когда речь заходит о подобных инновациях, нужно принимать во внимание не столько прямые выгоды от их применения, сколько возможности повышения эффективности деятельности предприятий в целом и, более того, качественно новые перспективы бизнеса, в том числе ранее не существовавшие в принципе.

Как раз об этом, в частности, говорит Сергей Рыжиков: “Основными преимуществами для бизнеса являются экономия времени и средств на внедрение и установку, доступность и возможность использовать только необходимый функционал, масштабируя проект по мере надобности. Но, выступая недавно в “Бизнес-школе” перед директорами компаний, я услышал важное объяснение привлекательности SaaS: обычным бизнесам необходимо быстро меняться, чтобы выживать и сохранять конкурентоспособность. Фактически SaaS — единственный адекватный ответ на запросы бизнеса. Часто ИТ-департаменты “тормозят” изменения, не успевают за ними. Обычный вариант запуска системы в эксплуатацию -- от шести месяцев до двух лет — сегодня уже непозволительная временная роскошь. Тем более что через два года потребности компании могут стать совершенно другими”.

Возможность работы из любого места (мобильность), более эффективная совместная работа с коллегами и доступ к приложениям с любого типа устройств — вот самые привлекательные SaaS-факторы, считает Антон Салов. Именно благодаря мобильности и эластичности совместной работы и коммуникаций SaaS-решения набирают все большую популярность в частном секторе, в малом и среднем бизнесе. Он уверен, что только такие решения могут гарантировать непрерывность бизнеса, что особенно важно в современном динамичном мире: “Все доводы в пользу преимущества SaaS в трансформации Capex в Opex, снижения ТСО и др., может быть, не совсем неверны, но они и непервичны”.

Максим Яремко все же на первый план выдвигает именно понятные экономические аспекты: экономия ресурсов на инфраструктуре, мобильность, возможность сразу же быстро начать работу, а также высокое качество сервиса, без которого сама модель становится нерентабельной для производителя. С ним солидарен Александр Прозоров: “Клиентов привлекает в SaaS прежде всего удобство использования, низкие временные и финансовые затраты на внедрение, а также отсутствие необходимости в собственных силах технической поддержки”.

Аскар Рахимбердиев видит проблему в ее разнообразных аспектах, он считает, что бизнес выбирает SaaS по четырем причинам. Первая — мобильность, сотрудники не привязаны к офису и могут работать из любого места. Также в одной системе легко объединить несколько разнесенных географически подразделений. Вторая — простота. Это особенно важно для малого бизнеса, поскольку там, как правило, новую систему внедряет сам директор или владелец. В этих компаниях нет специальных людей, которые занимаются ИТ. Ведь директор или владелец — это очень сильно занятый человек, у него практически нет свободного времени. Поэтому любой новый сервис должен позволять ему быстро научиться работать самому и быстро научить своих сотрудников. Третий аспект — масштабируемость, что с точки зрения бизнеса означает возможность продолжать работу в той же системе при постоянном росте компании. Хорошая облачная система помогает это делать, причем, что не менее важно, SaaS может масштабироваться вниз. При сезонном спаде в бизнесе можно уменьшить количество рабочих мест. Традиционное ПО не дает такой возможности — купленные лицензии нельзя вернуть. И, наконец, последний, но не менее значимый фактор — низкая стоимость владения, ведь благодаря SaaS можно заменить относительно высокие разовые расходы на ПО на небольшие регулярные платежи.

Николай Друкман также видит у SaaS-модели огромное количество преимуществ. Это и относительная дешевизна, и снижение рисков, и сокращение затрат на поддержку собственной ИТ-инфраструктуры. Компания всегда может оценить необходимость того или иного SaaS-сервиса для работы и подобрать оптимального поставщика услуг. А в том случае, если сервис в какой то момент окажется невостребованным, компания не будет терять деньги, в то время как затраты на коробочное ПО никто не возместит. Говоря же о сервисах в B2G-сегменте (бизнес -- государство), он напоминает, что специфика нашего законодательства такова, что государство достаточно часто вносит какие-либо изменения в порядок взаимодействия или нормативные акты. Сервис-провайдеры постоянно отслеживают такие изменения и актуализируют свои системы. Поэтому компании, пользующиеся SaaS-сервисами, могут не тратить силы на отслеживание законодательных изменений и доработку локальных учтенных систем, а сосредоточиться на развитии собственного бизнеса.

Препятствие на пути SaaS в России

“Я не буду называть неосведомленность помехой, это, скорее, временное явление, которое быстро пройдет, — говорит Сергей Рыжиков. — Главные препятствия — невозможность для компаний оплачивать SaaS пластиковой картой организации с автоматическим списанием средств и выбрать правильную статью расхода. Вторая проблема — большое количество бумажных документов, которые нужны для оформления покупки SaaS. Необходима корректировка законодательства, чтобы SaaS можно было считать не услугой, а лицензией без НДС и чтобы можно было упростить оформление покупки юридическим лицам. Остальное сделает конкуренция”.

Антон Салов среди негативных факторов называет в первую очередь слабое развитие малого и среднего бизнеса в России по сравнению с другими странами, а также низкий уровень ИТ-культуры в целом. Все это накладывается на недостаточный уровень покрытия ШПД за пределами крупных городов, который не соответствует тренду разурбанизации в среде продвинутых пользователей.

Александр Прозоров называет целый спектр проблем и препятствий. Например, обычные люди не понимают, что такое облачные технологии и в чем их польза, при этом видно низкое вовлечение в онлайн широких слоев микро-, малого и среднего бизнеса, а также старшего платежеспособного населения. До сих пор на рынке нет относительно простой и юридически значимой системы понятий, не созданы новые экономические, управленческие и правовые модели, при этом в освоении новых вещей имеет место тотальное засилье интуитивных, а не научных методов познания. Отдельно он высказал свои претензии к СМИ: “Журналисты плохо выполняют свою работу — вместо формирования у потребителя понимания бытовых составляющих SaaS подавляющая часть времени посвящается разбору ИТ, которые непосредственно к потребителю не имеют никакого отношения и мало его интересуют. Длительное и массовое игнорирование интересов потребителя со стороны СМИ в немалой степени дискредитирует облачную тематику. Доказательством этого является то, что SaaS-компании вынуждены начинать выстраивать диалог со своими потребителями напрямую и без апелляции к облачной терминологии”.

Проблемы на пути SaaS есть, и самое неприятное то, что они остаются почти не решаемыми в течение уже нескольких лет. Об этом говорит Аскар Рахимбердиев, раскрывая затем этот тезис: “Во-первых, это озабоченность пользователей по поводу безопасность своих данных. Во-вторых, необходимость качественного интернет-соединения для работы. Эту проблему успешно решают новые технологии — мобильные приложения и HTML 5: с их помощью стало возможным создание клиентских приложений, которые могут работать в офлайне. В-третьих, хотя осведомленность потенциальных пользователей SaaS о существовании этой модели сейчас намного выше, чем несколько лет назад, она по-прежнему невелика. Это приводит к интересному последствию. Конкуренция на российском рынке пока не очень заметна, поскольку он все еще быстро растет. Несколько компаний, которые продают аналогичные по возможностям сервисы, не только не мешают друг другу, но и помогают, формируя рынок”.

Николай Друкман выделяет среди негативных моментов, два фактора. Первый -- пиратское ПО, являющееся давней проблемой для всех российских разработчиков. Конечно, со временем уровень пиратства снижается, но до сих пор остается существенным: ни один сервис-провайдер не может предложить цену ниже. Вторым фактором выступает недостаточный уровень информационной безопасности, из-за чего у клиентов по-прежнему наблюдается высокая степень недоверия к сторонним организациям. Это естественно, потому что зачастую клиент SaaS вынужден сообщать сервис-провайдеру конфиденциальную информацию, потеря которой или доступ к ней третьих лиц повлекут за собой большие экономические и репутационные неприятности. Однако, полагаетг-н Друкман, по мере развития SaaS-технологий активно будут развиваться и технологии защиты информации. И в какой то момент экономический эффект отказа от традиционного ПО в пользу SaaS в совокупности с обеспечением сервис-провайдерами достаточной степени информационной безопасности окончательно склонит чашу весов в сторону SaaS.

Максим Яремко смотрит на ситуацию с большим оптимизмом: “Не вижу в России каких либо проблем, на мой взгляд, всё находится в руках игроков рынка”.