Во всем мире распространение мобильных технологий на предприятиях быстро набирает обороты, в том числе благодаря тренду BYOD (Bring Your Own Device). Согласно прогнозам аналитиков, в течение ближайших шести лет этот рынок в денежном выражении будет расти со среднегодовыми темпами 15% и к 2020 г. достигнет объема в 140 млрд. долл. При этом уже в следующем,
Одновременно расширяется спектр задач, для решения которых сотрудники предприятий применяют мобильные устройства, и совершенствуются технологические платформы поддержки корпоративной мобильности. Так, помимо электронной почты и базовых приложений для работы с информацией в компаниях всё чаще разворачиваются мобильные приложения для финансового учета, веб-конференций, управления данными, работы с клиентами (CRM), управления цепочками поставок и т. д. Корпоративные платформы для контроля за использованием мобильных устройств и управления размещаемыми на них приложениями и данными
Вместе с тем специалисты-практики отмечают ряд проблем в развитии корпоративной мобильности, связанных, в частности, с недостаточно высоким качеством предлагаемых сотрудникам корпоративных приложений (и соответственно отказом от их активного использования), ограничениями со стороны корпоративных служб информационной безопасности и действующих ИБ-политик, неудобством разделения на одном устройстве персональной или корпоративной информации и т. д.
Как развивается направление корпоративной мобильности в России? Какие задачи они решают сегодня? С какими проблемами сталкиваются поставщики мобильных решений и заказчики? На эти и другие вопросы в преддверии октябрьской конференции «День корпоративной мобильности» отвечают привлеченные нами эксперты из компаний разного профиля.
Движущие силы
Следуя общемировым тенденциям, рынок корпоративной мобильности в России продолжает развиваться, однако не так бурно, как ожидалось. «Прогнозируемого в
По мнению Сергея Орлика, директора центра корпоративной мобильности компании «АйТи», в мировом масштабе уровень зрелости мобильной технологии и динамика развития решений позволяют говорить о том, что это уже не мода и не игрушка. К сожалению, Россия запаздывает в данной области примерно на два-три года. Но и у нас наблюдаются сдвиги. «Сегодня мы перешли к практике и прагматике использования инфраструктурных и прикладных мобильных решений», — констатирует Сергей Орлик.
Хотя российские компании проявляют некоторый консерватизм во внедрении мобильных технологий, они тоже движутся в общем русле. Так, более половины опрошенных участников конференции «День корпоративной мобильности», состоявшейся в декабре 2012 г., заявили, что их компании планируют предоставить доступ к корпоративным ресурсам со смартфонов и планшетов для широкого круга сотрудников. Сейчас такая тенденция ощущается еще сильнее. Эксперты отметили, что за последние пару лет интерес к корпоративной мобильности в России значительно вырос. Анна Кравцова, ведущий специалист по продажам мобильной платформы IBM Worklight в России и странах СНГ, сравнила этот процесс со стремительным ростом популярности Интернета в девяностые: «Сначала компании-первопроходцы создавали корпоративные сайты в качестве эксперимента, но вскоре от наличия такого сайта стало зависеть доверие к бренду в принципе».
Нечто подобное наблюдается сейчас в одном из секторов рынка корпоративной мобильности — секторе мобильных приложений для взаимодействия предприятий с потребителями (B2C). Компании понимают, что с ростом рынка смартфонов и планшетов всё большую долю интернет-контента пользователи потребляют именно через мобильные устройства, потому что это быстрее и удобнее, мобильники всегда под рукой, они позволяют лучше распознавать контекст, в котором находится покупатель и улучшить взаимодействие с ним за счет геолокации и других технологий.
Что касается второго сегмента рынка корпоративной мобильности, связанного с взаимодействием предприятий с сотрудниками (B2E), то здесь главным двигателем, по единодушному мнению экспертов, является повышение эффективности труда. Рядовые сотрудники могут увеличить продуктивность работы за счет использования оперативных мобильных приложений. Руководители, которым необходим постоянный доступ к высокоуровневым показателям эффективности, корпоративной аналитике и т. д., получают возможность использовать больше информации для управления и быстрее реагировать на ситуацию.
В результате распространение корпоративной мобильности идет как бы с двух сторон: снизу от сотрудников, и сверху — от руководства. Как отметил Павел Деверилин, директор департамента мобильных решений «SAP СНГ», с одной стороны, руководители переходят на мобильный стиль работы, показывая таким образом пример своим сотрудникам, а с другой — сами сотрудники приносят в офис мобильные устройства, чтобы работать с их помощью.
Правда, для России наиболее характерен подход «сверху». По словам представителей заказчиков, первыми на мобильные рельсы переходят главы предприятий. «С выходом на российский рынок первого iPad’а руководство нашей компании изъявило желание использовать планшет не только в личных целях, но и как удобный гаджет для решения повседневных рабочих задач», — отметил Дмитрий Селиванов, начальник отдела технической поддержки АРМ «Московской объединенной энергетической компании» (МОЭК).
В российском подразделении международной химико-фармацевтической корпорации Abbott внедрение мобильных устройств тоже начиналось сверху, но продвинулось несколько дальше. Как рассказал Александр Самородов, руководитель отдела ИТ и бизнес-анализа компании Abbott, развитие проходило постепенно: «Первый этап — повышение уровня мобильности для высшего руководства с целью ускорения принятия решения. Далее, в 2013 г., была внедрена платформа интерактивных презентаций на iPad, более 800 сотрудников компании получили мобильные устройства и были обучены новым способам работы. Основные цели этого этапа: повышение качества визитов медицинских представителей, сбор дополнительной статистики для анализа их работы и качества демонстрируемых презентаций».
Сейчас Abbott переходит к третьему этапу. В сентябре нынешнего года завершен пилотный проект и принято решение об использовании в качестве рабочего места для медицинского представителя только мобильных устройств. Задача проекта, по словам Александра Самородова, заключается в значительном сокращении стоимости ИТ-решений на одного сотрудника за счет отказа от компьютеров и всех привязанных к ним программ и сервисов. Результаты пилотной эксплуатации показали, что новый уровень мобильности позитивно сказывается на удовлетворенности сотрудников. Они могут более активно использовать устройства в течение дня, что было невозможно при работе с лэптопом. К тому же оказалось, что обращаться к системам и сервисам удобнее с мобильного устройства благодаря более простым и удобным интерфейсам.
Важным фактором, способствующим распространению мобильности на предприятиях, является активное развитие мобильного Интернета. Растет его качество, в результате сейчас в Москве на каналах сотовых операторов можно участвовать в онлайновых конференциях с потоковой передачей аудио и видео, не испытывая проблем с производительностью. Появляются новые мобильные устройства и даже новые классы устройств, доступные всё большему числу пользователей. Повышается уровень компьютерной грамотности, расширяется выбор публичных облачных сервисов, например, для обмена файлами, общения в социальных сетях, работы с почтой и т. д. «Всё это стало катализатором активного развития корпоративной мобильности», — считает Сергей Халяпин, руководитель системных инженеров Citrix в России и странах СНГ.
Инвестиции в мобильность: быть или не быть
Развитие корпоративной мобильности еще находится на начальном этапе и поэтому зачастую носит стихийный характер. «Чаще всего проникновение мобильников на предприятия происходит без каких-либо процедур и внедрения специализированных систем по управлению этим процессом», — сказал Павел Деверилин.
В результате, несмотря на то что многие компании разрабатывают или уже эксплуатируют мобильные приложения, мобильная стратегия зачастую упускается из виду. Даже если ИТ-стратегия как самостоятельный предмет стратегического управления уже обсуждается, то мобильность еще далеко не везде воспринимается как неотъемлемая ее часть. Как говорит Анна Кравцова, это присуще не только российскому бизнесу: «На Западе ситуация очень похожая, просто сами бизнес-процессы автоматизированы лучше и более готовы к трансформациям для полноценного использования мобильных приложений».
Эту проблему отметил и Дмитрий Селиванов: «У нас корпоративные мобильные решения в основном реализованы для первых лиц и руководителей подразделений. Можно внедрить мобильные решения и в технологические процессы компании, но это требует серьезного подхода и анализа возможного изменения самого бизнес-процесса».
Кроме того, специфика России состоит и в том, что многие предприятия до сих пор считают ИТ-отдел центром затрат, а не источником конкурентного преимущества, и поэтому опасаются инвестировать в ИТ-инфраструктуру, предпочитая пускать распространение мобильности на самотек.
Однако эксперты указали, что для развертывания решений корпоративной мобильности не обязательно требуются серьезные или неподъемные инвестиции, так как с технической точки зрения есть несколько вариантов, в том числе и облачный. «Далеко не все компании нуждаются в широкомасштабном внедрении мобильных решений, в случае необходимости они могут воспользоваться собственными и арендуемыми облачными сервисами», — считает Сергей Грибанов, менеджер по маркетингу продукции Fujitsu в России и странах СНГ.
По мнению экспертов, основным сдерживающим фактором является не необходимость инвестиций, а уровень развития ИТ в компании. От этого в весьма значительной степени зависит готовность предприятий к внедрению технологий корпоративной мобильности.
По поводу этой готовности мнения экспертов разошлись. Сергей Халяпин полагает, что процент заказчиков, готовых к внедрению технологий корпоративной мобильности, за последнее время вырос как в количественном, так и в качественном выражении. С ним согласна Анна Кравцова: «Что касается инфраструктуры, то конечно, ситуация улучшилась».
Однако Жамиля Каменева считает, что за последние пару лет процент компаний готовых к внедрению полноценной корпоративной мобильности изменился незначительно. (Кстати, в декабре 2012 г. лишь 9% опрошенных участников конференции «День корпоративной мобильности» оценили инфраструктуру своих организаций как полностью готовую к широкому применению мобильных решений.) При этом она выделила три основных сдерживающих фактора. Во-первых, это необходимость поддержки всех основных операционных систем — iOS, Android, Windows — и достаточно большой продуктовой линейки на каждой из них. Во-вторых, сложность переноса существующих корпоративных систем на мобильную платформу. И в третьих, отсутствие единого стандартизированного подхода к корпоративной мобильности (это побудило Samsung и основных игроков российского рынка основать комитет по корпоративной мобильности на базе ассоциации АПКИТ, основная задача которого заключается в выработке единых стандартов корпоративной мобильности для всех основных сегментов бизнеса).
Таисия Рыбак, менеджер по развитию бизнеса по линейке продуктов ALM компании НР Software в России, в качестве основного тормоза на пути корпоративной мобильности в нашей стране выделила безопасность: «Многие компании, не только государственные, но и коммерческие, не готовы предоставлять сотрудникам доступ к информации вне своих стен». А Сергей Орлик назвал в качестве основного сдерживающего фактора психологию и отсутствие опыта внутри ИТ- и ИБ-департаментов.
В целом эксперты считают, что поскольку число мобильных сотрудников уже скоро перевалит за миллиард, то предприятиям так или иначе придется инвестировать в новые разработки в области корпоративной мобильности, иначе они не смогут оставаться конкурентоспособными.
Управление из облака или с земли?
Поскольку инвестиции в мобильную платформу всё-таки необходимы, предприятиям важно разобраться с тем, когда следует их начинать и куда направлять, с тем чтобы организовать мобильную работу оптимальным образом. Это далеко не простая задача.
По мнению Таисии Рыбак, в первую очередь следует оценить, нужна ли компании мобильная платформа или можно обойтись веб-сайтом. В основном на российском рынке компании разрабатывают под мобильные устройства именно веб-приложения, так как это дешевле. Но если компания действительно дорожит безопасностью, если существует необходимость поддерживать работу нескольких приложений, то однозначно имеет смысл внедрение корпоративной платформы для разработки и управления корпоративной мобильностью.
Сергей Орлик полагает, что заказчику надо задуматься о внедрении специальной платформы управления корпоративной мобильностью в тех случаях, когда с мобильных устройств осуществляется доступ к корпоративной информации, которая находится в зоне ответственности ИТ-служб.
Кроме того, к внедрению такой платформы компании подталкивает и то, что многие из них уже начали использовать мобильные приложения для отдельных корпоративных систем. Рано или поздно большинство из них столкнется с типичными сложностями поддержки парка разрозненных приложений. По мнению Анны Кравцовой, для получения от проекта внедрения платформы ощутимого экономического эффекта достаточно наличия мобильного ERP-приложения, B2C-приложения для взаимодействия с потребителями и мобильного рабочего стола сотрудника.
Более обобщенный совет дает аналитическая компания Gartner, которая определяет точку целесообразности внедрения платформы как правило трех троек. Если на предприятии имеются три мобильных приложения на трех мобильных операционных системах, работающих с тремя сервисами back-end, значит наступил правильный момент для внедрения мобильной платформы.
Таких платформ на рынке сейчас немало. Можно выделить следующие классы:
MDM-системы (Mobile device management) служат для управления используемыми в компании мобильными устройствами, применения соответствующих политик безопасности, контроля за применением корпоративных устройств;- MAM-решения (Mobile application management) позволяют использовать политики безопасности на уровне приложений, распространять корпоративные приложения из внутренних «магазинов» приложений, фактически формируя единую точку доступа к цифровым активам компании;
- платформа EMM (Enterprise mobility management), которая включает MAM и MDM, а также средства управления данными, позволяя построить комплексное решение по управлению мобильностью.
Так что выбрать непросто. К тому же каждая крупная и даже небольшая компания имеет свой уникальный набор политик безопасности и используемых приложений, который, как правило, с большим трудом поддается тиражированию. По мнению Жамили Каменевой, самый реальный выход из ситуации — создание стандартного базового набора корпоративных политик и единых стандартов. Без этого корпоративная мобильность либо не будет выполнять возложенных на нее задач, либо станет потенциальным источником для утечек информации, то есть брешью в системе безопасности.
При выборе платформы стоит рассмотреть и облачный вариант. Во всем мире, в том числе в России, провайдеры предлагают услуги Enterprise Mobility as a Service (EMaaS). Так, недавно компания «Вымпелком» запустила облачный сервис «Управление мобильными устройствами».
Однако, по мнению экспертов, в России предприятия пока осторожно относятся к облачным технологиям, в том числе и к EMaaS. По словам Анны Кравцовой, опасения в основном связаны с вопросами безопасности данных, хранящихся физически за пределами организации или за границами России: «Но в целом это направление очень перспективное, потому что в ряде случаев позволяет существенно сократить капитальные затраты и сроки вывода мобильных приложений на рынок».
Эту точку зрения разделяет Сергей Грибанов, который считает, что мы находимся еще в самом начале пути по внедрению подобных сервисов в России, но надеется на бодрый старт в этом направлении. А пока что клиенты предпочитают наращивать собственную инфраструктуру для управления мобильными устройствами сотрудников и организации их доступа к корпоративным приложениям.
Как говорит Сергей Халяпин, одна из причин этого связана с тем, что в последнее время крупные компании обзавелись ЦОДами и большими командами специалистов и, главное, имеют специфические требования по безопасности и уровню оказываемого сервиса, которые проще удовлетворить, если разворачивать платформу для корпоративной мобильности на своих мощностях.
Есть еще одна проблема. Некоторые российские провайдеры попытались запустить Enterprise Mobility as a Service всего лишь в виде систем управления мобильными устройствами без прикладной составляющей, наступив таким образом на те же грабли, что и операторы в Европе и США несколько лет назад. «Ценность создается не безопасностью, а прикладной функциональностью. Речь идет не об очередном Яндекс.Диске или почте Mail.ru, а о том, что необходимо предоставить безопасную, функциональную среду работы с информацией для сотрудников разного уровня в среднем и крупном бизнесе, а также в государственных организациях», — подчеркнул Сергей Орлик.
По его мнению, с учетом необходимости хранения значимой информации на территории России перед EMaaS открываются хорошие перспективы. Но никогда никто не будет покупать абсолютно всё из одного облака, пусть даже родного российского. Поэтому операторам связи не следует ограничиваться только формальным закрытием одних лишь вопросов управления ИТ и ИБ.
Мобильник сотрудника: свой или корпоративный?
Как отмечалось выше, одним из двигателей корпоративной мобильности стала тенденция BYOD, т. е. использование сотрудниками на работе собственных мобильников. Но это лишь один из подходов к переходу на мобильные рельсы. Существует также подход COPE (corporate owned, personally enabled), когда компания покупает мобильные устройства и выдает их сотрудникам, а также CYOD (choose your own device), позволяющий сотруднику выбрать то, что ему подходит, из предложенного ассортимента принадлежащих компании мобильных устройств.
Какая из этих тенденций имеет наиболее реальные перспективы в России? По мнению экспертов, однозначно ответить на этот вопрос невозможно, так как это зависит от вариантов использования мобильных устройств, а также от сферы бизнеса, уровня ИТ-зрелости компании, ее корпоративной культуры и т. д. «Одно дело, когда руководители среднего звена задействуют планшеты для работы с почтой и обычными офисными документами, — в этом случае совершенно свободно можно реализовать подход BYOD, — считает Сергей Халяпин, — и абсолютно другой сценарий, когда мобильные технологии применяются для выполнения сугубо специфических задач, например, на транспорте. Здесь, скорее всего, речь будет идти даже не о COPE. Это будет не потребительское, а специализированное промышленное устройство выдаваемое компанией и не подразумевающее запуск каких-либо приложений для личных нужд пользователя».
По единодушному мнению экспертов, из параметров, определяющих подход к выбору мобильников, самым главным является безопасность. По словам Анны Кравцовой, COPE чаще применяется в компаниях, где утечка конфиденциальной информации может приводить к миллионным потерям и требуется более высокий уровень контроля — например, возможность автоматического блокирования определенных функций за пределами организации.
А поскольку в нашей стране предприятия уделяют большое внимание вопросам безопасности, концепция COPE кажется наиболее многообещающей. «В силу консервативности российского корпоративного рынка и наших законодательных особенностей наиболее перспективной в России является практика СОРЕ», — считает Сергей Грибанов. С ним согласна Таисия Рыбак, которая отметила, что с учетом российской специфики метод COPE представляется самым удобным, так как делает риски по управлению безопасностью более прогнозируемыми.
Это мнение поддержал и Сергей Орлик, который указал, что не только в России, но и в мире подход BYOD оказался переоцененным с точки зрения экономического эффекта. Стандартизированные, закупаемые с корпоративной скидкой устройства снимают большой объем нагрузки со службы техподдержки, которой в случае с BYOD приходится бороться с «зоопарком» устройств.
Именно такой подход выбрала компания Abbott. По словам Александра Самородова, работая в фармацевтической индустрии, Abbott пристально следит за защитой информации. Политики компании разрешают использование только корпоративных мобильных устройств одобренных производителей. Кроме того, во всех таких устройствах допускается установка исключительно корпоративных SIM-карт.
Однако практика COPE требует от предприятий достаточно серьезных инвестиций, поэтому применяется в основном только тогда, когда безопасность информации при мобильной работе становится жизненно важной. По словам Жамили Каменевой, появляется ряд интересных проектов со стороны государственных компаний, которые достаточно консервативны, но при этом активно учитывают современные тренды: «Пока не произошло серьезных качественных изменений, корпоративная мобильность будет продолжать развиваться по существующим направлениям, сочетая BYOD, CYOD и COPE».
Мобильные приложения: на что обратить внимание
Сейчас предприятия пришли к такому этапу развития в области ИТ, когда комфортность работы пользователя, удобный интерфейс приложений, интуитивность работы с ними являются теми факторами, которые могут оказать решающее воздействие на успех внедрения того или иного корпоративного решения.
Например, недавнее исследование Cisco показало, что сотрудники зачастую просто отказываются использовать приложения, которые не устраивают их по качеству. Могут ли российские разработчики решить эту проблему? По мнению всех экспертов, в России ИТ-отделы, интеграторы и независимые разработчики, безусловно, в состоянии удовлетворить потребности рынка мобильных приложений.
Но здесь не обходится без проблем. При создании таких приложений следует уделять повышенное внимание оптимальному опыту взаимодействия пользователя (User eXperience, UX), т. е. субъективному ощущению, возникающему у человека в процессе использования ИТ-решения или приложения.
Анна Кравцова предложила ряд рекомендаций, направленных на улучшение UX. Прежде всего нужно тщательно проработать архитектуру решения с самого начала, потому что иногда неудачный выбор архитектуры принципиально не позволяет добиться удовлетворительного UX. Затем очень важно, чтобы мобильная платформа позволяла организовывать обратную связь с пользователями приложения на всех этапах разработки и эксплуатации, потому что именно это позволяет довести до приемлемого качества все пользовательские сценарии.
И, наконец, необходимо планировать мобильную стратегию в рамках всей компании. «Часто бывает, что разные подразделения заказывают разработку мобильных приложений у ИТ-отдела независимо, и они так в итоге и реализуются — без какого-либо повторного использования кода, технологий и знаний», — посетовала Анна Кравцова.
Такую организационную проблему усугубляет проблема чисто технологическая, на которую указала Таисия Рыбак: «На текущий момент нет хорошего инструментария, т. е. полнофункциональных мобильных платформ по разработке, установке и управлению мобильными приложениями. Но традиционно в России есть квалифицированные разработчики, которые создают хорошие мобильные приложения для пользовательского рынка и могут перенести этот опыт на корпоративные приложения».
Например, Abbott придерживается смешанного подхода при разработке мобильных приложений. По словам Александра Самородова, в компании активно развивается сектор SaaS, где мобильный клиент является частью общего решения. Основная часть систем на стандартных платформах документооборота или CRM с самого начала реализуется с веб-доступом, а работоспособность веб-интерфейса отдельно тестируется на стандартной мобильной платформе. «Только если на рынке не удается найти нужного решения, мы заказываем разработку специально для нас. При этом очень помогает работа по методологии Agile с достаточно частой обратной связью между поставщиком, проектной командой и заказчиком», — поделился опытом Александр Самородов.
При выборе мобильного решения заказчики обращают внимание не только на UX, но и на вопросы эксплуатации. По словам Дмитрия Селиванова, некоторые предлагаемые мобильные решения были на первый взгляд удобными и эффективными, но их техническая реализация оказалась настолько громоздкой и неудобной для дальнейшей самостоятельной поддержки, что пришлось отказываться от внедрения и искать другие варианты.
Не следует также забывать о том, что по критериям удобства корпоративные и потребительские приложения во многом различаются. Так, Сергей Орлик указал на то, что многие потребительские приложения, которые позиционируются как рабочие, к сожалению, не могут предложить сотрудникам ничего нового, кроме решения некоторых вопросов безопасности: «А ведь речь идет о том, чтобы обеспечить удобство в контексте корпоративных сценариев и сложных, интегрированных бизнес-процессов. Например, сотрудник начинает работать на ПК, потом продолжает в самолете на мобильном устройстве, а затем, возвращаясь к своему домашнему компьютеру, использует обновленные во время полета материалы».
Сергей Орлик выразил уверенность, что российские разработчики и ИТ-отделы вполне могут удовлетворить такие потребности, при этом не следует игнорировать и зарубежные разработки, так как только конкуренция обеспечит тот уровень удобства, который ожидают пользователи.
На первом плане мобильная безопасность
По мнению экспертов, во многих компаниях отделы информационной безопасности ограничивают развитие мобильных приложений. Анна Кравцова связывает это с некоторой инертностью ИБ-специалистов: «Современные мобильные платформы, включающие развитые
Именно по такому пути пошли в компании МОЭК. Как рассказал Дмитрий Селиванов, для реализации на мобильных устройствах политик информационной безопасности была внедрена
Компания Abbott также уделяет большое внимание вопросам безопасности. «Работая в международной корпорации, мы опираемся на одобренные технические решения и стандарты головного офиса. При этом реализуется защита как самого устройства, так и каждого приложения. Кроме того, очень четко отслеживаются разграничения полномочий внутри каждого приложения. Здесь важен правильный баланс между сложностью и стоимостью защитных мер, удобством их использования сотрудником и ценностью защищаемых данных для организации», — сообщил Александр Самородов и добавил, что с внедрением мобильности пришлось пересмотреть способы авторизации для ряда систем, так как с интерфейса iPad ими стало очень неудобно пользоваться.
Опыт первопроходцев очень важен, так как только прагматика внедрений и анализа результатов позволяет реалистично оценивать риски и возможности с точки зрения эффекта продуктивности, который получают сотрудники коммерческих организаций и госслужащие.
Однако сейчас многие российские предприятия с недоверием относятся к мобильности. Одна из причин заключается в том, что законодательная база не поспевает за развитием технологий. Правда, по словам Сергея Орлика, сейчас регуляторы и поставщики решений информационной безопасности предпринимают активные шаги по совершенствованию технологической и нормативной базы, особенно в госсекторе.
При этом важно наладить диалог всех участников рынка, включая регуляторов, компании, выполняющие нормативные требования, и поставщиков решений. «Это очень важно, так как для серьезных полноценных внедрений корпоративной мобильности вопросы информационной безопасности и соблюдения нормативов имеют первостепенное значение», — подчеркнула Жамиля Каменева.
На необходимость сотрудничества указал и Сергей Халяпин: «Если рассматривать вопросы защиты корпоративных ресурсов, то здесь нужно строить совместные решения, использующие продукты российских разработчиков в области безопасности и защиты информации».
Эксперты надеются, что уже в этом году или в начале следующего в области корпоративной мобильности появятся некоторые плоды совместной деятельности индустрии и регуляторов, а также определенные технологические достижения, позволяющие более комфортно себя чувствовать службам ИБ как в коммерческом, так и в государственном секторах.
Что впереди?
Такие надежды не лишены оснований, поскольку мобильные решения необходимы современным предприятиям для развития бизнеса, в первую очередь с точки зрения повышения эффективности, а в дальнейшем — для поиска новых идей и новаторских путей развития.
Ведь потенциал корпоративных мобильных приложений невероятно широк. Например, B2C-приложения предоставляют, по сути, новый канал взаимодействия с потребителями, позволяющий лучше реализовывать импульсные продажи и существенно улучшить лояльность к бренду, а B2E-приложения дают возможность эффективнее использовать рабочее время сотрудников и оптимизировать затраты. По мнению Анны Кравцовой, новые источники конкурентного преимущества может найти практически любая компания, правильно подошедшая к мобильной стратегии.
Таисия Рыбак считает главной движущей силой в развитии корпоративной мобильности необходимость обеспечить мобильный персонал доступом к корпоративным системам: «Как обычно, лидером является финансовый сектор: сотрудники, обслуживающие банкоматы, кредитные инспектора».
Распространению корпоративной мобильности способствует создание отраслевых приложений для различных секторов экономики, которые учитывают специфику бизнеса. «Например, в ритейле мобильные устройства помогают повысить производительность труда персонала — продавцов, инспекторов, сотрудников служб доставки и техподдержки — благодаря оперативному доступу к информации, а в металлургии — сокращать затраты на ремонт оборудования за счет своевременной профилактики. Один из наиболее эффективных способов проведения такой профилактики — применение мобильных технологий», — считает Павел Деверилин.
В целом спектр бизнес-задач огромен. Но сейчас российский рынок корпоративной мобильности находится еще в начальной стадии активного развития, когда пилотные проекты, наработки и идеи всех участников рынка способствуют формированию будущих тенденций.
