Стучать или перестукиваться? Этот вопрос, мучивший несколько поколений советских людей, вновь стал актуальным. 29 июня Совет Федерации одобрил новый антитеррористический закон, получивший неофициальное название «Пакет Яровой» по фамилии внесшего его депутата. А на следующий день эксперты обсудили, как новый закон отразится на жизни людей, на работе сотовых операторов и на ИТ-отрасли в целом.
«В этом законе есть два основополагающих фактора. Общий тренд и технология реализации. Сегодня подавляющее число стран, причем разной формации — США, ЕС, Япония, Китай, Северная Корея — идут по одному и тому же пути ужесточения юридической ответственности и мер противодействия любым формам террористической угрозы. Это общий тренд. Положения, заложенные в этот закон, соответствуют общему тренду», — считает президент Международной контртеррористической ассоциации Иосиф Линдер. Он отметил, что проблема не в законе, а в недостаточной разъяснительной работе и плохой идеологической подготовке к нему общества.
«Альтернативы ужесточению мер противодействия у нас нет. В 2014 г. было дезавуировано более 320 терактов. В
«Альтернатива ужесточению есть, — возразил президент Союза адвокатов России профессор Игорь Трунов. — Причины терроризма — это, прежде всего, политические и социальные просчеты. Уголовное законодательство и так на сегодняшний день является самым жестоким за всю историю России. Тюрьма никого не исправляет и на ситуацию с преступностью не влияет».
Он рассказал о событиях в Санкт-Петербурге, где уже возбудили уголовное дело за лайк под объявлением о несанкционированном митинге. И отметил, что расширение уголовной ответственности, в том числе за действия в Интернете, ничего не изменит, а лишь увеличит число заключенных, в первую очередь несовершеннолетних преступников, по числу которых мы и так лидируем в мире.
Игорь Трунов также отметил, что сейчас недонесение не является преступлением. Новый закон вводит «криминализацию бездействия». В российском праве нет юридической обязанности доносить о преступлении, эта обязанность носит лишь моральный характер и предлагаемая норма станет единственной в УК РФ, криминализирующей нарушение моральной обязанности. Причем за несообщение о преступлении можно будет привлекать с
«Статья о недонесении существует в законах других стран по противодействию терроризму. Мы ее закладывали еще в 1994 г., но, к сожалению, очередь до нее дошла намного позже. От уголовной ответственности освобождаются люди, не донесшие на своих близких родственников. Недонесение о любом особо тяжком преступлении, включая призывы к восстанию, мятежу, изменению конституционного строя, является тягчайшем преступлением», — продолжил спор Иосиф Линдер. Он объяснил, что во многих демократических странах людей за это наказывают наравне с организаторами и исполнителями. Например, в Японии, где недонесение считается предательством социальной позиции своей страны. Или в США, где действует такой тоталитарный документ, как «патриотический акт».
Плюсы и минусы для ИТ
Конечно, спецслужбам удобно, когда граждане доносят друг на друга. Это значительно упрощает их работу. Но у нас в стране живут не «японцы». Павлик Морозов так и не стал кумиром советских детей, несмотря на все усилия пропаганды. Менталитет, культурный код народа так просто не изменишь. Даже с помощью массовых посадок. Так что лучше переложить сбор информации на технику. Тем более что общение населения все больше переходит в цифровой мир.
Согласно законопроекту, с 1 июля 2018 г. операторы связи будут обязаны в течение шести месяцев хранить и предоставлять по запросу спецслужб записи звонков, SMS-переписки, изображений и видеоинформации. Данные о том, кто, когда и кому звонил, нужно будет хранить три года. Такие же требования коснутся «организаторов распространения информации» — например, интернет-провайдеров. Правда они будут обязаны хранить сведения о фактах передачи информации и данные о пользователях в течение года, а не трех лет, как предполагалось изначально.
Если же интернет-сервис (социальная сеть, мессенджер, почтовый клиент) использует шифрование данных, он будет обязан предоставлять ФСБ ключи для расшифровки любого сообщения. Отказ будет наказывается штрафом от 800 тыс. до 1 млн. рублей.
Эти требования окажут колоссальное влияние на рынок ИТ. Можно порадоваться за владельцев ЦОДов, которые смогут использовать все свои мощности, отбить вложенные средства и уверенно смотреть в будущее. Отличные перспективы рисуются и перед поставщиками СХД. Да и собранные огромные объемы данных придется как-то обрабатывать, так что и специалисты по Big Data будут нарасхват. Однако при ближайшем рассмотрении картина оказывается совсем не радужной.
Это сразу поняли операторы связи. «Большая четверка» («Мегафон», МТС, «Вымпелком» и Tele2) направили письмо в адрес председателя Совета Федерации Валентины Матвиенко, в котором попросили отклонить антитеррористический пакет законопроектов. Но это не помогло.
«Относительно телекома закон функционировать не будет, — сказал интернет-омбудсмен Дмитрий Мариничев. — На сегодняшний день необходимо примерно 5 трлн. рублей, чтобы сформировать в нашей стране необходимую инфраструктуру. И далеко не факт, что она будет работать».
Создание инфраструктуры будет стоить
Операторы не смогут уклониться и за полтора года, которые у них будут до его вступления в силу, повысят тарифы, чтобы хоть как-то начать исполнять этот закон. Но полтора года — крайне малый срок для реализации столь амбициозной задачи. Средний срок планирования и запуска в эксплуатацию такого рода систем составляет три года. Около года длится только проектирование систем. Полтора года — строительство.
«В следующем году у нас будет введено в эксплуатацию не более 15 тыс. стоек в дата-центрах. Даже с учетом свободных мощностей и дополнительных мощностей, которые в рамках закона в экстренном порядке будут освобождаться, прийти к требуемым для реализации закона 30 тыс. стоек — совершенно не простая задача. Помимо всего это бессмысленные траты. Чем поможет хранение всего этого мусора и ковыряние в нем?» — недоумевает Дмитрий Мариничев. Он отметил, что «вся хранимая информация о трафике будет многократно дублироваться разными провайдерами и операторами, что сделает ее еще более уязвимой». И что «понадобится разработка информационных систем, чтобы разложить этот трафик на какие-то сущности», например на текст, голос, видео, изображения.
«Дискредитировав ключи шифрования, мы автоматически отключим нашу банковскую систему. Де-юре кредитные карты не смогут работать на территории России, так как платежные системы должны будут передать ключи уполномоченным органам. Ни MasterCard, ни Visa не отдадут своих ключей. А что произойдет с системой Swift? Никто этого не знает. Вопросов на порядок больше и ответов на них нет никаких», — сказал интернет-омбудсмен.
Закон регулирует и организаторов распространения информации в Интернете, а к ним относится каждый сайт. «Сервис, работающий в российском сегменте Интернета, будет намного дороже любого иностранного. Себестоимость хранения у иностранной компании будет 4 цента, а у нас 4 долл. за гигабайт. Выдержит ли в таких условиях конкуренцию российская компания? Что даст все это неисчислимое количество копий, сохраненное в виде общего потока трафика, спецслужбам? Ничего. Для телекома и ИТ этот закон является пагубным», — заявил Дмитрий Мариничев. Он призвал при разработке таких законов общаться с ИТ-индустрией.
Наилучшим выходом из сложившейся ситуации интернет-омбудсмен видит неподписание закона Президентом. Или, на крайний случай, исключение из него статей, касающихся ИТ. Впрочем, более реалистичным выглядит сценарий последующего внесения поправок в принятый закон. Этим уже собирается заниматься Минкомсвязи. Николай Никифоров заявил, что ведомство будет готовить поправки в законопроект к осенней сессии Госдумы.
