Принятие в 2010 г. закона, легализующего электронные счета-фактуры, позволило резко расширить использование электронных документов во взаимоотношениях предприятий между собой и с налоговой службой. С тех пор в России сформировались система нормативно-правовых требований и сеть специализированных операторов, обеспечивающие реализацию идеи электронного взаимодействия участников рынка. При этом развитие электронных внешних отношений стало и мощным стимулом для ускорения автоматизации внутренних функций и деловых процессов предприятий. В частности, внешний юридически значимый электронный документооборот (ЭДО) начал активно влиять на решение задач интеграции внутренних учетных систем и систем управления документами.
Вместе с тем практика ЭДО выявила целый ряд проблем нормативного, технологического и организационного характера, и к настоящему времени решена пока ещё только часть из них. В преддверии намеченной на 14 февраля конференции «Юридически значимый документооборот 2017» мы попросили представителей данного сегмента рынка оценить результаты пройденного за последние шесть лет пути, выявить существующие проблемы в этой сфере и обсудить возможные варианты их решения.
Итоги шестилетнего пути
В последние годы направление ЭДО активно развивалось и достигло определенного уровня зрелости, но все же практически по единодушному мнению экспертов формирование этого сегмента рынка находится, скорее, еще в начальной стадии.
Шесть лет назад, когда были приняты приказ Минфина № 50 и ряд приказов ФНС, легализующих ЭДО, многие ожидали, что переход на обмен документами в электронном виде будет почти мгновенным. Казалось бы, говорит заместитель генерального директора по развитию бизнеса, продажам и маркетингу компании «РТ Лабс» (ПАО «Ростелеком») Анна Лазовская, преимущества ЭДО (надежность, низкие финансовые и временные затраты) были для всех очевидны, однако технологически и организационно процесс перехода оказался не таким простым, как виделось поначалу. В результате бизнес так и не захотел отказываться от традиционного делопроизводства, а развитие процесса и систем ЭДО двигалось медленнее, чем ожидалось. Г-жа Лазовская выделяет несколько типов проблем, выявленных на этом начальном этапе формирования рынка: ограниченное количество установленных регуляторами форм и форматов документов для обмена в электронном виде, отсутствие понятного алгоритма взаимодействия контрагентов, слабая информированность бизнеса о возможностях и преимуществах ЭДО. Хотя регулятор оперативно реагировал на нюансы процесса распространения ЭДО в России, внося изменения в нормативную базу, о резком расширении практики его применения вряд ли можно говорить.
«Насколько мне известно, в электронном виде сейчас оформляется около 1% счетов-фактур, — рассказал руководитель отдела сопровождения информационных систем компании OCS Distribution Роман Гришин. — В прошлом году правительство представило универсальный передаточный электронный документ. Этот факт безусловно окажет положительный эффект в отношении какой-то доли электронных документов, но сейчас рынок еще только адаптируется к новым условиям, так что о динамике говорить рано». Он отмечает, что на процесс внедрения ЭДО негативно влияют общеэкономическая ситуация в стране: переход с бумажных документов на электронные означает для бизнеса определенные затраты, а в условиях экономических трудностей последних лет на изменения решаются единицы.
По мнению управляющего компании «Такснет» Марата Гайфуллина, на сегодня в России нормативно-правовая база для регулирования электронного документообмена практически сложилась. В формате ЭДО можно передавать практически все основные документы — счета-фактуры, акты, накладные ТОРГ-12, налоговую и бухгалтерскую отчетность. Он считает, что годовой денежный объем рынка ЭДО в России составляет около 18 млрд. руб. Однако по сравнению с ведущими странами мира это не очень много. Так, по данным ФНС, за год у нас выписывается примерно 15 млрд. счетов-фактур, а J’son & Partners Consulting оценивает трафик всех видов ЭДО в нашей стране на уровне 80 млн. комплектов документов. Получается, что уровень проникновения ЭДО в России чуть превышает 0,5%, в то время как в Европе и в мире это в среднем
В ближайшее время государство планирует формализовать важные для бизнеса типы бумажных документов. Сейчас утверждают формат универсального передаточного и универсального корректировочного документов, электронных договоров и т. п. За последние два года ФНС ввела обязательные требования к регламентам передачи документов в налоговые органы в электронной форме. В электронном виде передается отчетность по НДС, информация по налоговым льготам. Передача фискальной информации от кассовых аппаратов (ККТ) в ФНС через операторов фискальных данных также переводится в электронный вид. Активно продвигают переход на электронный документооборот и другие ведомства. К примеру, Федеральная служба по регулированию алкогольного рынка обязала компании фиксировать в ЕГАИС информацию о движении и реализации алкогольной продукции и отправлять документы в электронном виде.
Эксперты сходятся во мнении, что пока методы ЭДО в основном осваиваются только крупным бизнесом, который уже «поделен» между основными операторами ЭДО. Задача сегодняшнего дня состоит в том, чтобы сделать рынок ЭДО массовым для среднего и малого бизнеса, здесь еще безграничное поле для работы. Руководитель департамента маркетинга корпорации ЭЛАР Артем Вартанян считает, что основным катализатором процесса широкого внедрения наряду с государством является все тот же крупный бизнес. Сталкиваясь с нежеланием своих контрагентов включаться в электронное взаимодействие, многие компании разными способами «стимулируют» партнеров — либо вводят льготы, либо ставят перед фактом: «Если завтра у вас не будет ЭДО, то вы не с нами».
На развитие ЭДО в России, как и в других странах, воздействуют четыре основные силы: государство, крупные сервисные компании, ритейл и корпоративный сектор, считает руководитель проектов обмена электронными документами фирмы «1С» Артем Танан. «Государство подготовило законодательную базу для развития ЭДО, была введена электронная налоговая декларация, сняты ограничения по выставлению электронных документов по регулярным услугам и многое другое. Сервисные компании (ЖКХ, телекомы и др.) достигли результатов по отправке электронных документов своим клиентам: в среднем
Исполнительный директор Ассоциации РОСЭУ (разработчики и операторы систем электронных услуг) Анатолий Миклашевич оценивает общий объем генерируемых в России документов на уровне
Президент компании «ДоксВижн» Владимир Андреев смотрит на процесс перехода на ЭДО со стороны традиционных задач автоматизации внутреннего документооборота: «Мы можем судить о динамике ситуации по тому, насколько востребованы задачи автоматизации кросс-организационного безбумажного документооборота в контексте автоматизации в СЭД. В последние пару лет стали использоваться технологии электронной подписи, что свидетельствует о желании отойти от бумажного документооборота. Есть проекты, в которых в рамках СЭД реализуются процессы обработки первичных учетных документов, все чаще требуется интеграция СЭД с сервисами ЭДО. Однако пока в рамках СЭД перевод на полностью безбумажный документооборот — скорее исключение. Организации уделяют внимание переводу на безбумажные рельсы основного потока первичной учётной документации, а это, как правило, может быть реализовано без использования СЭД. Что касается договоров, корреспонденции, неформализованных и технологических документов, то их перевод в безбумажный вид в настоящее время реализуется редко: все ещё есть определенная настороженность. Однако имеющиеся проекты показывают, что технологически все компоненты инфраструктуры (СЭД, сервисы ЭДО, нормативное обеспечение) позволяют эти задачи решать. Но мы ожидаем бурного перехода на полностью безбумажный документооборот в ближайшие годы».
Главным итогом данного этапа ЭДО является то, что рынок начал движение в этом направлении, но как раз сейчас наступил тот момент, когда нужно провести анализ сделанного, чтобы можно было двигаться дальше, считает архитектор решений компании «Логика бизнеса» (ГК «АйТи») Валентин Солодилин: «То, что государство в каком-то виде реализовало идею электронного документооборота, несомненно, благо. Другой вопрос, как это было сделано. Сейчас допущенные ошибки отчетливо видны, их надо проанализировать и учесть в плане дальнейшего развития ЭДО. Для этого регулирующим госорганам нужно синхронизировать свои действия как с бизнесом (а это часто забывают сделать), так и с операторами ЭДО».
Оценка динамики процесса
Официальной статистики по объему рынка ЭДО нет, поэтому можно полагаться только на экспертные оценки, которые в свою очередь довольно сильно разнятся. Если выше эксперты говорили о величинах около 1%, оценивая уровень проникновения электронных форматов во внешний документооборот, то Анне Лазовской видится более оптимистичная картина: «Объективно оценить рынок ЭДО не представляется возможным, потому что данные о количестве документов в электронном виде есть только у операторов ЭДО. По нашим подсчетам, общее количество электронных документов на сегодняшний день не превышает миллиарда, в то время как счетов-фактур в бумажном виде — свыше 10 млрд. Если говорить о динамике роста, опираясь на данные предыдущих лет, можно предположить, что увеличение показателя в текущем году составит не менее 10%».
Владимир Андреев также говорит о невысоком уровне проникновения электронных форматов, но выражает уверенность, что ситуация будет меняться: «Судя по нашему опыту, если не брать в расчет счета-фактуры и первичные бухгалтерские документы (статистика по которым активно растет), полностью безбумажный документооборот в других областях (договоры, корреспонденция и пр.) составляет ничтожную долю от бумажного. Определенные успехи можно отметить лишь в области обмена документами между госорганами за счет усилий по внедрению технологий СМЭВ и МЭДО. Однако мы наблюдаем появление интереса к этим задачам и предполагаем бурный рост интеграции ЭДО и СЭД в ближайшем будущем».
«Объем электронного документооборота в области счетов-фактур составляет около 150 млн. документов в год, ежегодно их количество прирастает почти вдвое, — оценивает ситуацию Анатолий Миклашевич. — Но по сравнению с несколькими миллиардами документов в Евросоюзе это крайне мало. На начальном этапе развитие электронного обмена счетами-фактурами проходило довольно бурно за счет внедрения этого вида документооборота в крупных (сетевых) компаниях, имеющих большое количество зависимых контрагентов. Таких компаний не так много. Поэтому настал момент, когда эта схема работы стала давать сбои. Темпы роста упали».
О динамике рынка ЭДО говорить рано, поскольку рост идет от нуля и, возможно, даже не достиг 1%, считает Валентин Солодилин.
Существует ли проблема роуминга
Тема роуминга (возможность взаимодействия клиентов, подключенных к разным операторам) возникла практически сразу, как только начался процесс внедрения ЭДО, однако особого прогресса тут пока, кажется, не наблюдается. Для решения данной задачи стали создаваться роуминговые центры, но каков эффект от реализации этой идеи, на сегодняшний день не очень понятно. Год назад Минфин издал приказ № 174н с требованием к операторам обеспечить возможность передачи документов между любыми контрагентами, но и здесь возникают проблемы. Ряд операторов взаимодействуют на основе двусторонних соглашений. А на практике в большинстве своем бизнес использует самый прямолинейный, хотя и не очень оптимальный вариант: подключаться к нескольким операторам сразу.
Именно в проблемах роуминга многие видят одно из главных препятствий на пути развития ЭДО, хотя Анатолий Миклашевич не согласен с таким мнением: «Учитывая, что объем потребности в роуминге составляет
«На начальном этапе становления ЭДО всем было не до роуминга, а операторам он и вовсе был не нужен, — говорит Марат Гайфуллин. — Когда операторы только наращивали клиентские базы, отсутствие роуминга играло решающую роль: крупным операторам обеспечивать роуминг было невыгодно, поскольку это снизило бы прирост. Но сейчас количество операторов увеличилось, и клиентам нужна возможность отправлять документы контрагентам в системы ЭДО других операторов». Он напоминает, что уже к середине 2016 г. четыре крупных оператора ЭДО создали свой компактный роуминговый хаб, тогда же компания «Ростелеком» предложила свою расширенную версию роумингового хаба для операторов ЭДО. Сегодня в проекте «Ростелекома» участвуют 23 ведущих оператора ЭДО, занимающих в совокупности 50% российского рынка электронного документооборота. Вроде бы у операторов есть все возможности для развития роуминга, но к взрывному росту на рынке ЭДО это не приводит. Эксперт видит причину в том, что каждый оператор увеличивает собственную клиентскую базу и не дает доступа к ней другим через роуминг.
О том, как отсутствие унификации в интерфейсах ЭДО негативно отражается на затратах разработчиков ПО (а значит, и пользователей), говорит Владимир Андреев: «Нас как производителей СЭД это не делает более счастливыми, поскольку разнообразие операторов и отсутствие единого интерфейса взаимодействия с ними заставляет нас реализовывать коннекторы к каждому оператору в зависимости от того, с каким из них работает соответствующий клиент, использующий нашу СЭД».
Анна Лазовская обращает внимание на то, что реализация идеи роуминговых центров имеет не только организационные, но и технические аспекты: «Эта модель получит свое распространение, но нужно помнить, что для создания такого инструмента нужны опыт и технологическая база, так как основными требованиями к подобным технологическим решениям являются надежность и отказоустойчивость».
По мнению Валентина Солодилина, расчет на то, что клиенты будут «давить» на операторов в плане выполнения распоряжений Минфина, вряд ли будет успешным: «Роуминг между операторами ЭДО — это проблема самих операторов, и только их. Для клиентов бумажный документооборот сейчас первичен, и они будут обмениваться документами любыми доступными им способами: есть возможность в электронном виде — хорошо, нет — значит, на бумаге. Мало кто будет требовать настроить роуминг для обмена с какими-то конкретными контрагентами. Что же касается приказа № 174н, то здесь, с одной стороны, вроде видна забота Минфина о компаниях, но с другой видно и то, что сделано это для галочки. Государство просто требует и не задумывается о различных проблемах и рисках реализации его приказов».
Как считает эксперт, сейчас сообщество операторов разделилось на два лагеря: сторонников общих роуминговых центров, которые делают ставку на предложение «Ростелекома», и четверку крупных операторов ЭДО, возглавляемых СКБ «Контур», которые хотят решать этот вопрос самостоятельно. Валентин Солодилин пока затрудняется сказать, хорошо это или плохо, но уже видит реальную угрозу: может появиться проблема роуминга между роуминговыми центрами. «Конкуренция хороша, когда для конечного потребителя она обеспечивает широкий выбор услуг высокого уровня, а не борьбу двух противостоящих лагерей без качественного роста сервисов», — считает он.
Перспективы блокчейн
Тема использования принципиально новых технологических решений для обеспечения юридически значимого делового взаимодействия контрагентов активно обсуждается уже много лет. Может быть, именно применение таких инноваций позволит обеспечить прорыв в области российского ЭДО? Отвечая на этот вопрос, эксперты говорят о больших возможностях блокчейна, но уверены, что тема эта нуждается в серьезной проработке. Дело тут не только в технических аспектах, которые также требуют «доведения до ума», но — что представляется более важным — в необходимости изменения организационной роли государства в управлении деловыми отношениями на рынке.
Пока технология никак законодательно не регламентирована, говорить о ее перспективах довольно сложно, считает Артем Вартанян. Хотя тяжеловесы ИТ-отрасли уже активно разрабатывают приложения на основе блокчейна. Сегодня тестируется технология денежных переводов, интеграция клиентских блокчейн-систем в облачные платформы и т. п. Изучением возможностей блокчейн в финансовом секторе заняты международные консорциумы, участниками которых являются крупнейшие банки и инвестиционные компании мира. Эксперт напоминает, что в нашей стране создание своего блокчейн-консорциума в 2016 г. инициировал Банк России, в его состав входят Сбербанк, Qiwi, Бинбанк, банк «Открытие», «Тинькофф Банк», Альфа-банк и другие. Сбербанк недавно объявил о планах запустить альтернативную систему электронного документообмена между госкомпаниями на основе блокчейн. Но участники этого проекта сходятся во мнении, что обязательно понадобятся изменения в нормативной базе.
«С одной стороны, перспективы выглядят очень заманчиво, так как технология блокчейн обеспечивает беспрецедентную безопасность и гарантии прослеживания любой транзакции, в том числе и обмена документами, — говорит Владимир Андреев. — Однако всё упирается в то, как быстро будут реализованы гарантии признания такой транзакции на юридическом уровне, как это сейчас сделано для квалифицированной электронной подписи. Возникает также вопрос организации инфраструктуры для реализации данных технологий обмена. Пока мы видим активное развитие и соответствующие инвестиции в сервисы ЭДО, которые являются юридически признанной инфраструктурой, которая реализует необходимые гарантии надежности и прослеживаемости транзакции. Будет ли государство принимать меры по юридическому признанию тех или иных технологий, альтернативных ЭДО, и будут ли реализованы соответствующие альтернативные инфраструктуры? Это вопрос ближайшего будущего».
Валентин Солодилин уверен, что блокчейн — это то, что нужно в ЭДО, данная технология во многом нацелена на задачи организации «цепочек» деловых взаимоотношений. Но при этом он считает, что блокчейн нужно рассматривать не как замену ЭДО, а как дополнение к нему. По его мнению, интеграция технологий ЭДО и смарт-контрактов может привести к качественному скачку в скорости исполнения хозяйственных отношений между контрагентами, а вместе с банковскими технологиями оплаты и аккредитива поможет сделать бизнес более рентабельным и прозрачным.
Анна Лазовская согласна с перспективностью блокчейна, но думает, что говорить о ее практическом применении в ЭДО ещё рано: «Маловероятно, что технология блокчейн в документообороте в ближайшие годы будет рассматриваться и тем более использоваться».
Что мешает ЭДО и как устранять препятствия
При обсуждении этого вопроса мнения экспертов разделились.
«Ничто не мешает, — уверен Артем Вартанян. — Главное, чтобы регуляторы по-прежнему отвечали всем технологическим новациям на технологическом уровне».
Роман Гришин также считает, что никаких принципиальных проблем нет, процесс идет своим чередом, вполне возможно, что уже в ближайшее время станет модно работать только через ЭДО и тогда переход пойдет лавинообразно. «Чтобы этому не мешать, нужны стабильные правила игры со стороны государства и минимальные тарифы от операторов», — таковы его пожелания.
Связь ЭДО с общей проблемой перехода на использование электронных документов во всех сферах деятельности компаний отмечает Владимир Андреев. Он указал на несколько объективных причин, препятствующих переходу на полностью безбумажный документооборот. Первая — это недоверие руководителей к безбумажным технологиям, которое будет исчезать по мере появления достаточного количества прецедентов судебных дел, развития методологического и нормативного обеспечения перехода на ЭДО, омоложения руководящих кадров. Вторая — отсутствие стандартизации в области долгосрочного хранения документов и, в частности, передачи электронных документов в государственные и отраслевые архивы. Отсутствие таких стандартов заставляет подчас переводить в бумажный вид даже документы, которые создавались в полностью безбумажном виде. И третья причина —требования государства иметь бумажные копии документов в (особенно это касается кадрового документооборота).
Основной проблемой распространения ЭДО в сегменте СМБ является недостаточная популяризация этого процесса — таково мнение Анны Лазовской. Она также говорит о том, что существуют организационные и нормативные ограничения, которые мешают полностью перейти на ЭДО, так что часть документооборота остается бумажным. Разумеется, обеспечение роуминга между операторами является несомненным стимулом к распространению и росту объемов ЭДО.
В деле расширения сферы ЭДО нельзя недооценивать важность новых инициатив со стороны государства, считает Артем Танан. Бизнес-сообщество ожидает проникновения ЭДО в сферу проведения госзакупок, взаиморасчетов с казначействами. Всё это может изменить динамику роста рынка ЭДО в России с линейной на экспоненциальную. Помимо проблем, связанных с роумингом, долгосрочным хранением электронных документов и применением электронной подписи, по мнению эксперта, надо рассматривать организационные и методические вопросы применения ЭДО в компаниях СМБ, для которых нужно обеспечить удобный, эргономичный и малозатратный переход на электронный документооборот.
А вот Валентину Солодилину основные проблемы ЭДО представляются в другом ключе: «Пока использование ЭДО выглядит обязаловкой — клиенты не видят для себя выгод от него, так как они скрыты за горами организационных, законодательных и технологических рисков. Бизнес сейчас внедряет ЭДО только для обмена счетами-фактурами, а также накладными и актами в формализованном виде. Самым обоснованным внедрение ЭДО видится в ритейле, где преобладают такие формы документов. В крупном бизнесе внедрение ЭДО будет буксовать до тех пор, пока существует много законодательных рисков, связанных, в частности, с долговременным хранением документов, с действием сертификата подписи, с облачным подписанием, с отсутствием понятий электронной копии электронных документов и т. д.»
Анатолий Миклашевич уверен, что решающее слово в продвижении ЭДО должно сказать государство: «Все страны, являющиеся лидерами в данной области документооборота, достигли своих результатов только после принятия закона о 100%-ной обязанности хозяйствующих субъектов обмениваться документами в электронном виде». Но при этом нужно совместными усилиями бороться с фобиями, которых пока весьма много и которые серьезно мешают развитию ЭДО. «Скорее всего, основная причина низкого объема ЭДО кроется в нежелании и страхах самих компаний. Сдвинуть с места проблему поможет, как всегда, государство», — считает он.
