Все чаще шум капели и пение птиц напоминает о том, что скоро-скоро придет весна. И хотя вода и туман на улице доставляют некоторые неудобства, все же скоро весна и это радует.
Так думал Иоганн, идя на работу через парк. Он любил эти
— Иоганн, к вам руководитель отдела собственной безопасности криминальной полиции.
— Просите, Мишель! И принесите нам кофе. Надеюсь любимое печенье с миндалем еще осталось?
— Безусловно, шеф! Я тут купила, и вам достанется.
— Да ладно, я ведь знаю, что вы сладкоежка! Ничего страшного, вашей фигуре такое печенье уж точно не угрожает!
— Добрый день, Иоганн! У нас странное дело. Мы пока сами не знаем, в чем именно нужна ваша помощь. Мы обратили внимание, что один из наших полицейских офицеров чаще других возвращает в тюрьму условно досрочно освобожденных заключенных. Причину пока найти не удалось. Может ваши люди смогут нам помочь, проанализировав данные?
— Хорошо, мы подключим наших аналитиков, но нам потребуется доступ к личным делам этих заключенных и вашего офицера.
— Безусловно.
— Тогда приходите через неделю. Впрочем, если удастся раньше, я вам перезвоню.
— Майкл, кто из ваших ребят займется анализом?
— Думаю этим займутся Анна и Виктор. Они хорошие специалисты по анализу данных.
— Ок, передайте им, что это дело на контроле собственной безопасности, и скажите, что чем раньше мы отделаемся от внимания этого подразделения, тем проще нам будет жить.
— Конечно, шеф!
Прошло три дня.
— Иоганн, есть новости, заслуживающие внимания! Все эти возвращенные в тюрьму были родителями в неполных семьях, и уж очень быстро их дети передавались в приемные семьи. А ведь каждый такой ребенок приносит приемным родителям до 800 империалов прибыли в месяц. Но вот еще что. Как оказалось, практически у каждого такого родителя появлялась ниоткуда еще как минимум пара детей. То есть если в семье был один ребенок, то на бумаге передавались в приемные семьи два, а то и три. Нужно допросить приемных родителей.
— Но ведь в таком случае в картотеку вносились данные на несуществующих детей?
— Верно. Проблема в том, что в детской инспекции данные в картотеку вносит тот же инспектор, который потом решает проблемы усыновления. И никто никогда не проверяет, существуют ли эти дети на самом деле. Оригиналы документов нигде никогда не регистрируются. Только копии. Причем эти копии никогда не подписываются электронной подписью. А еще — мы никогда не знаем кто из инспекторов вносил эти данные. Увы, там до порядка еще далеко.
— Сообщите ваши выводы руководителю внутренней безопасности и попросите его отправить несколько инспекторов к приемным родителям. Попытаемся узнать, с кем они делились выплатами.
— Хорошо. Сделаем сейчас же.
Прошло еще две недели.
— Иоганн, огромное спасибо и от меня лично и от десятков тех, кого мы сегодня освобождаем из тюрем. Виновные понесли наказание. Как мы их выявили, это уже оперативные данные. Вся система усыновления будет пересмотрена, и мы будем просить императора чтобы ваше управление взяло на себя регулярные проверки на уязвимости данного ведомства. Император просил вас представить отличившихся к наградам. Награждать их будет в малом зале для приемов лично император. Вас также просят там быть!
Вот так закончилась данная история. А у вас все данные, вносимые в базы данных, подписываются личной электронной подписью оператора? А при изменении — подписью лица, вносившего изменения? Подумайте хорошенько!
