На состоявшемся в Москве в начале сентября форуме MERLION IT Solutions Summit 2019 одной из ключевых стала тема развития облачных технологий и оказываемых с их помощью услуг. По данным компании IDC темпы роста рынка облачных решений и сервисов (15%) в
Базовой технологией для построения облаков, как известно, служат ЦОДы. По темпам роста рынка ЦОД-услуг наша страна, согласно данным компании iKS Consulting, заметно опережает среднемировые показатели: в колокации у России 26% ежегодного роста против 9% среднемирового, в услугах IaaS — 35% против 20%. Эти показатели возможны только при соответствующих темпах роста цодостроительства в стране, тоже опережающих среднемировые, причем роста не только количественного, но и качественного.
Своим видением состояния инженерных аспектов цодостроительства в России делится Павел Савранский, генеральный директор одного из лидеров в этой области — компании High Energy, только что вошедшей в состав структуры MERLION.
Каковы основные направления бизнеса компании High Energy? Какое место среди них занимает создание систем энергоснабжения сложных объектов?
Компания High Energy является инженерным интегратором, специализирующимся на поставках систем бесперебойного энергоснабжения больших мощностей. Сегодня это главным образом системы энергоснабжения для ЦОДов. Причем мы предоставляем услуги энергоснабжения на всех стадиях жизненного цикла ЦОДов: консалтинга, проектирования, поставок оборудования, строительно-монтажных и пусконаладочных работ, сервисного обслуживания систем энергоснабжения.
Мы также помогаем заказчикам в подборе площадок под строительство ЦОДов, содействуем в выделении электромощностей, консультируем в выборе технологий, на базе которых тому или иному конкретному заказчику целесообразно строить инженерные системы, можем помочь им отразить в технических условиях на выделение мощностей и в техническом присоединении объекта к электросети свои интересы, которые зачастую не совпадают с предложениями сетевых организаций.
High Energy располагает своими командами монтажников и пусконаладчиков, активно развивающимся сервисным подразделением. Поскольку сегодня мы компания инженерная, то в общестроительных работах пользуемcя помощью субподрядчиков, хотя планируем в течение нескольких лет стать генеральным подрядчиком, способным самостоятельно реализовывать проекты «под ключ». Наша цель — стать EPC-контрактором (Engineering Procurement Construction — проектирование, поставки, строительство), который может предоставить заказчику всё востребованное по проекту из одних рук.
В чем преимущества EPC-контрактора?
Господствующая сегодня в нашей стране схема работы инженерного интегратора подразумевает привлечение на этапе проектирования специализированной проектной организации: для строительства — строительной, для обслуживания ‒ сервисной. Стыковка результатов в таких проектах, как правило, связана с большими рисками из-за того, что исполнители начальных этапов проекта не всегда учитывают сложности задач, решаемых на последующих этапах. Как результат — срыв сроков и дополнительные денежные затраты.
Единственный способ для заказчика нивелировать эти риски — работать с EPC-контрактором. Однако реализация EPC-контрактов в России осложняется тем, что в нынешних экономических условиях предусмотреть на два-три года вперед риски, связанные с курсом валюты (а валютная составляющая в инженерных проектах велика), не представляется возможным, поэтому заказчик должен быть готов к увеличению бюджета проекта изначально (а не по факту неудачной стыковки на отдельных этапах в случаях, отличных от EPC-контрактов).
Сегодня мы часто выступаем как EPC-контрактор при создании энергоцентров в строившихся с нашим участием объектах — заказчики и генподрядчики доверяют их нам целиком. Это означает, что мы полностью отвечаем за силовые установки и окружающие их инженерные системы (системы охлаждения, вентиляции, пожарной сигнализации, топливного хранилища, газовыхлопа и др.).
Доля проектов, реализуемых в России по схеме EPC-контрактов, очень мала и не превышает нескольких процентов от общего числа, даже в нефтегазовом секторе она составляет около 7%; но в большинстве отраслей эта доля непрерывно растет.
На базе продукции каких разработчиков и поставщиков компания High Energy выполняет работы по созданию систем энергоснабжения сложных объектов? Какими критериями вы пользуетесь при выборе поставщиков для того или иного проекта?
У нас обширный список партнеров, в том числе немало прямых внешнеэкономических контрактов с производителями, и новые имена в этом списке тоже будут появляться. По всем типам оборудования мы можем выбирать из трех-пяти партнеров-поставщиков, оборудование которых различается по качеству, цене, стране происхождения, логистике. При этом мы активно поддерживаем отечественных производителей, изучаем их продукцию, включаем в наш вендор-лист. Некоторых разработчиков консультируем, помогаем найти оптимальные решения.
Важно отметить, что широкий спектр поставщиков позволяет нам использовать самые разные технологии. Например, в системах бесперебойного электропитания используются как минимум два вида технологий, принципиально различающихся по физической сути: статические и динамические. То же самое с системами охлаждения. Выбор между технологиями и оборудованием нам диктуют исходные данные проектов. Так, если речь идет о ЦОДе мощностью свыше 3 МВт, то экономически и технически целесообразно использовать динамические ИБП. Если строится ЦОД на 1 МВт, то разумно использовать статические ИБП.
Поставщика порой выбирает и сам заказчик, руководствуясь сложившейся у него инфраструктурой, отступать от которой нецелесообразно, ведь у него соответственно сформирован ЗИП, обучен персонал.
ИТ-компании дружно жалуются на нехватку квалифицированного персонала. Как эту проблему решает High Energy?
Так оно и есть. Более того, специалистов-инженеров найти еще труднее, чем специалистов по ИТ. Объясняется это просто: последние 10‒15 лет учебные учреждения страны активно готовили инженеров по ИТ-специальностям в отличие от специальностей традиционно инженерных. Специалистов, которые составляют техническое и научное ядро компании, мы собирали годами. Практически весь инженерный состав нашего проектного офиса — это обладатели «красных» дипломов ведущих инженерных вузов страны с хорошим опытом работы. При подборе персонала мы также учитываем специфику наших проектов, поскольку большинство из них — это социально-значимые объекты.
Ситуация с набором инженерного персонала среднего и нижнего уровня еще сложнее, потому что система профессионального технического обучения в стране по сути была развалена. Найти квалифицированного сварщика сегодня ‒ большая проблема. Набираем специалистов буквально по крупицам, в том числе в регионах для работы на местных объектах.
Как основатель компании я очень дорожу нашей командой. На каждого административного сотрудника у нас приходится четыре технических специалиста. Кстати, за всю историю компании у нас уволилось пять человек, двое из которых вернулись.
Вы упомянули о том, что среди заказчиков систем энергоснабжения у High Energy есть объекты, относящиеся к критическим информационным инфраструктурам (КИИ) страны. Как влияют изменения в регулировании области КИИ на выполнение работ для них?
Примерно 80% наших заказчиков относятся к объектам КИИ. По моим наблюдениям, требования заказчиков (не обязательно владельцев критических объектов) к качеству выполнения работ непрерывно растут. И тут сказывается не только влияние регулирования, но и рост зрелости самих заказчиков, их стремление к прозрачности и чистоплотности бизнеса, потребность в стратегическом планировании, озабоченность эффективностью своих предприятий.
По мере все более глубокой цифровизации бизнеса его эффективность все сильнее зависит от надежности цифрового оборудования, которая в свою очередь невозможна без надежного электропитания. К примеру, на одном производственном объекте нашего заказчика полностью отказались от бумажной конструкторской документации: документы оперативно актуализируются в цифровом виде и отображаются на рабочих планшетах специалистов. Такая организация функционирования предприятия априори подразумевает наличие высококлассной инженерной инфраструктуры, исключающей сбои в электропитании.
У нас есть решения, которые мы предлагаем крупным производственным объединениям из отрасли машиностроения и полупроводниковой промышленности в рамках реализации их планов развития. Эти предприятия тоже являются критически важными для страны. Полагаю, что за предстоящие пять-шесть лет у них сформируется устойчивый спрос на надежные эффективные системы электропитания.
Приведите, пожалуйста, примеры проектов, в которых наиболее ярко отразились технологические возможности интегратора High Energy. Какие бизнес-показатели смогли получить заказчики после реализации таких проектов?
Из наиболее значимых недавних проектов назову следующие: ЦОД «Калининский» (первый ЦОД проекта «Менделеев»), ЦОД в инновационном центре «Сколково» и ЦОД «Авантаж» компании МТС. Подавляющее число ЦОДов, построенных с участием команды High Energy, успешно прошли сертификацию Uptime Institute, что является своеобразным знаком качества для нас.
На MERLION IT Solutions Summit 2019 было объявлено о том, что High Energy стала частью группы компаний MERLION. Какие бизнес-задачи решает эта сделка для обеих сторон?
Планы High Energy конечно же изменятся: они стали более амбициозными и более осязаемыми. Компания получила «старшего брата», который поможет нам как интегратору реализовывать свои проекты.
MERLION приобрела новые уникальные для ИТ-дистрибьютора компетенции компании High Energy в областях цодостроительства и энергетики. Совместно мы расширим спектр оказываемых услуг: теперь заказчики смогут из одних рук получать ЦОДы целиком «под ключ», в том числе серверное оборудование и необходимое программное обеспечение.
СПЕЦПРОЕКТ КОМПАНИИ MERLION
