Развитие информационно-коммуникационных технологий позволило существенно повысить доступность медицинской помощи для людей, находящихся вдалеке от современных клиник и больниц, где обычно сосредоточены лучшие специалисты. Так на стыке двух отраслей (информатики и медицины) появилась телемедицина, ставшая сегодня в мире одним из наиболее быстро растущих сегментов здравоохранения. Аналитики оценивают темпы роста телемедицинских сервисов на уровне
Телемедицина и дистанционный мониторинг жизненно важных функций и болезней в Японии высоко востребованы по двум причинам: во-первых, страна обладает развитой технологической инфраструктурой и, во-вторых, возраст более 20% населения Японии превышает 65 лет и доля пожилых людей в структуре населения продолжает расти. При оказании медицинской помощи пожилым людям на дому все большее значение приобретают возможности телемедицины и дистанционного мониторинга. Еще в 1997 г. в Стране восходящего солнца было разрешено применять телемедицину для консультаций и лечения пациентов, находящихся на отдаленных островах или в сельских районах. Но уже в 2015 г. все ограничения были сняты, и теперь люди в любом месте могут воспользоваться Интернетом для получения телемедицинских услуг. Yano Research Institute, исследовательская компания из Токио, оценила объем телемедицинского рынка в стране в 2019 г. в 19,9 млрд. иен (246,5 млн. долл.), что существенно больше, чем в
С января 2018 г. в России действует закон о телемедицине, который легализует некоторые сложившиеся практики удаленного взаимодействия между врачом и пациентом или врачами. Пока он еще содержит ряд ограничений, сдерживающих развитие данной отрасли в стране. По этой причине первоначальный энтузиазм участников российского рынка телемедицины уменьшился, и сегодня мы наблюдаем даже разочарование у ряда его участников — некоторые сервисы удаленного консультирования прекратили свою работу. Тем не менее, жизнь идет своим чередом. Нужда в телемедицине велика — в нашей стране с ее огромными расстояниями без нее никак не обойтись, поэтому очень часто люди без всяких формальностей пересылают данные своих анализов или исследований по обычной электронной почте.
Чаще всего телемедицинские сервисы применяются для диагностики онкозаболеваний. Одним из важных преимуществ телемедицины является возможность оперативно получить «второе мнение» — то есть, дополнительную консультацию квалифицированного специалиста-эксперта с целью уточнения диагноза и плана лечения. В этой сфере особенно важно международное сотрудничество, поскольку во всем мире существует огромный дефицит опытных специалистов. В частности, в Японии врачи-патологоанатомы и гистологи есть только в 20% госпиталей с количеством коек более 300.
Сегодня Москва и Токио активно развивают контакты в данной области. В частности, Токийский университет взаимодействует с российскими коллегами из ФГБУ «НМИЦ радиологии» и МНИОИ им. П. А. Герцена, в планах — расширение сотрудничества, в первую очередь с МНОЦ МГУ им. М. В. Ломоносова. Для обмена опытом в этой области в октябре 2019 г. Москву посетил д-р Ясунори Ота (Yasunori Ota) из Института медицинских исследований при Токийском университете (Institute of Medical Science, University of Tokyo). На международном форуме «Цифровизация — 2019», организованном МГУ, он рассказал о применении телемедицинских сервисов в патоморфологии, а также об использовании искусственного интеллекта в этой области. Его визит и участие в форуме было организовано директором АНО «Японский центр» Хамано Митихиро.
Консультируя пациентов удаленно, врачи могут в полной мере продемонстрировать свой профессионализм только в том случае, если в своей работе они применяют качественную информационную систему. На заре развития телемедицины в Японии в начале
В совместном российско-японском проекте, представленном д-ром Ота, с этой целью используется выделенный сервер со специализированным медицинским программным обеспечением (Olympus NetImage Server), с помощью которого можно легко получить доступ к виртуальным цифровым изображениям патоморфологических и гистологических препаратов, просматривать их и добавлять к ним комментарии с помощью интернет-браузера или вьюера OlyVIA. Каждый исследователь может просматривать оцифрованные препараты, индивидуально выбирать область интереса и увеличение — как при работе с настоящим препаратом с помощью микроскопа. Кроме того, в системе реализован режим конференций, когда один модератор управляет изображениями препаратов на мониторах всех ее участников. Это особенно важно при проведении консилиумов. Число участников такой конференции может доходить до 200, а роль модератора может быть передана любому из них.
Немаловажно, что врач при этом может работать из любого места (например, из дома), не затрачивая по
Тем не менее, нагрузка на врачей-диагностов (как морфологов, так и рентгенологов) все еще остается крайне высокой — поток пациентов растет, а рост числа квалифицированных специалистов не успевает за его объемом. Одним из новых направлений, вызывающих увеличение потребности в консультациях, является внедрение популяционных программ онкоскрининга для больших групп населения с высоким риском. Здесь на помощь врачам сегодня приходит ИИ. Одной из его задач является выявление случаев, когда врач может не пересматривать изображения, классифицированные ИИ как «норма».
Нейронные сети, применяемые в системах ИИ, были специально натренированы и обучены таким образом, чтобы обеспечивать практически 100%-ную точность истинно-отрицательных результатов анализа. При этом небольшой процент ложно-положительных ошибок вполне приемлем — врач просмотрит выделенные ИИ случаи и отсеет такие результаты. Подобный подход позволит организовать работу программ скрининга рака наиболее эффективно: большие объемы изображений сначала обрабатываются ИИ, который с высокой точностью определяет нормальные случаи. Явно патологические или сомнительные случаи поступают к врачам-экспертам для уточнения диагноза. Таким образом, ИИ избавляет врачей (патологоанатомов, морфологов и рентгенологов) от значительной доли рутинной работы и выступает в качестве виртуального помощника.
Внедрение ИИ в диагностику сейчас находится на начальной стадии. Пока у этой технологии есть определенные ограничения. Так, известно, что при переходе к рутинному использованию систем ИИ (особенно, если они хорошо себя зарекомендовали) врачи начинают им доверять безоговорочно. Что-то подобное произошло с водителями такси, которые практически перестали думать и целиком полагаются на указания навигатора, какими бы странными они иногда ни были. Однако д-р Ота отметил, что пока он не видит такого риска в своей профессиональной области: текущие разработки в области ИИ нацелены на то, чтобы система была натренирована до уровня среднего доктора. Пока ИИ еще не может сравниться с экспертами. Поэтому системы ИИ используются врачами в качестве вспомогательного инструмента для решения узких задач. Они не рассматриваются как истина в последней инстанции. Возможно эта ситуация временная — ведь еще недавно никто не верил, что компьютер может обыграть мастера игры го или шахматного гроссмейстера, однако это случилось.
Аналогичные работы по применению ИИ в лучевой диагностике ведут и в России, говорит профессор Валентин Синицын, заведующий кафедрой лучевой диагностики факультета фундаментальной медицины МГУ и отделом лучевой диагностики МНОЦ МГУ. По этой причине обмен опытом и мнениями в этой области он считает очень важным. Одним из сдерживающих факторов для развития таких проектов является временное отсутствие в России собственных обезличенных больших баз данных изображений для обучения ИИ. Многие российские стартапы тестируют свои продукты ИИ на американских базах данных, доступных в Интернете. Но ситуация быстро меняется, и многое компании, сотрудничая с ведущими российскими медицинскими центрами, создают свои базы данных для тренировки и тестирования своих продуктов в области ИИ. Например, МНОЦ МГУ сотрудничает с компанией «Боткин.AI», которая создала платформу для помощи рентгенологу в ранней диагностике рака легкого. Сейчас идет период тестирования российских и зарубежных программ ИИ и определения их значимости и пользы для врачей и пациентов.
С точки зрения специалиста, 90% заболеваний оказываются достаточно простыми случаями — в этом японский коллега согласен с профессором Синицыным — вследствие чего при широком внедрении телемедицинских сервисов потенциально возможна перегрузка экспертов высокой квалификации, поскольку для каждого человека его случай является самым важным и он хочет получить консультацию самого лучшего врача.
Одними рыночными механизмами эта проблема не решается: даже если установить более высокую цену за доступ к экспертам, всегда найдутся обеспеченные люди, готовые выложить требуемую сумму, и в результате уникальные специалисты будут завалены банальными случаями. Но ведь врачу нужно поддерживать свой профессиональный уровень, а это трудно делать, занимаясь только сиюминутными задачами. Иначе говоря, примитивная «уберизация» медицины по принципу маркетплейса не представляется разумным решением. Необходимо выстраивать модель телемедицинских услуг так, чтобы обеспечить маршрутизацию пациентов не только с учетом их финансовых возможностей, но и сложности их диагноза, а также не терять прямые контакты «врач-пациент».
Российско-японское сотрудничество в области телемедицины имеет еще один важный аспект — медицинский туризм. Чтобы принять решение о целесообразности поездки, врачи принимающей стороны должны ознакомиться с историей болезни и анализами будущего пациента, а это лучше всего сделать дистанционно, в рамках телемедицинской платформы, которая не только предоставляет удобный функционал для консультаций, но и обеспечивает защиту информации на высоком уровне. Если же говорить непосредственно о консультациях в режиме «второго мнения», то д-р Ота надеется, что для российских пациентов их цена будет конкурентоспособной — даже при том, что в целом уровень цен на медицинские услуги в Японии выше, чем в России. Дело в том, что в японских клиниках создаются специализированные отделения телемедицины, стоимость консультаций в которых на
Залогом для успешного международного сотрудничества в области телемедицины стало бы наличие единой информационной платформы, обеспечивающей предоставление подобных услуг. Разумеется, в этой области тоже необходима конкуренция, и таких платформ должно быть много, чтобы у врачей и пациентов был выбор. Разработка подобных решений будет сложным делом, поскольку придется учитывать требования по защите персональных данных и стандарты оказания медицинской помощи, которые в России и Японии различаются. Однако, это направление сотрудничества является весьма перспективным. Можно надеяться, что в самое ближайшее время сотрудничество с японскими коллегами выйдет на новый уровень.
