Ныне действующая «Стратегия развития отрасли информационных технологий в Российской Федерации на 2014 — 2020 годы и на перспективу до 2025 года» была утверждена распоряжением Правительства РФ №
В середине марта в общих чертах стало известно о проекте «Cтратегии развития отрасли информационных технологий в России до 2036 года», разработанном Высшей школой экономики по заказу Минкомсвязи. Предлагаем вашему вниманию мнения об этом проекте исполнительного директора АПКИТ и председателя Совета ТПП РФ по развитию ИТ и цифровой экономики Николая Комлева и президента «РУССОФТ» Валентина Макарова.
Удалось ли преодолеть негативные факторы, перечисленные в действующей Стратегии?
«Индустрия быстро развивается, поэтому по ключевым вопросам развития (кадры, финансирование фундаментальной и прикладной науки, регуляторика) государственная поддержка всегда будет отставать от потребности эффективного развития. Это нормально на этапе быстрого роста, поэтому все указанные недостатки будут справедливы и для этой Стратегии, и для последующей. В то же время очень важно правильно оценивать размер несоответствия потребности индустрии в развитии и существующего уровня господдержки», — считает Валентин Макаров. По его словам, с точки зрения финансирования науки такое несоответствие можно назвать большим.
«Что касается подготовки кадров, то мне представляется, что государство пытается решить одновременно сразу несколько задач, которые требуют от системы образования разные игроки (надо развивать депрессивные регионы, среднее техническое образование, выводить вузы на верхние позиции мировых рейтингов, повышать ИТ-квалификацию пользователей современных ИТ во всех сегментах цифровой экономики и т. д.). В результате все задачи решаются на неудовлетворительном уровне. Кроме того, в системе повышения квалификации и переподготовки кадров не полностью используется учебный потенциал ИТ-компаний, который можно было бы задействовать путем предоставления налоговых стимулов», — добавил он.
В части регуляторики большим шагом вперед должна стать практика формирования «регуляторных песочниц» для пилотной реализации новых технологий, полагает Валентин Макаров. «Важно отметить, что прогресс в распространении передовой регуляторики в масштабах страны должен следовать за прогрессом в обеспечении безопасности использования новых технологий. В противном случае вместо ускорения внедрения новых технологий при первом же случае отказа системы безопасности вся регуляторика вернется далеко назад», — пояснил он.
Однако стоит отметить, что несмотря на различные препоны темпы роста ИТ-отрасли России заметно выше, чем темпы роста экономики страны в целом. Да и в ныне действующей Стратегии развития ИТ-отрасли России отмечалось, что «внедрение информационных технологий оказывает существенное влияние на производительность труда. Отрасли, интенсивно использующие информационные технологии, растут в 1,7 раза быстрее, чем в среднем в экономике». Кроме того, в ней говорилось о том, что «до 2020 года государство должно реализовать системный подход к улучшению условий для развития отрасли информационных технологий с учетом анализа результатов предыдущего периода, тенденций их развития в мире, конкурентных преимуществ России в мировом разделении труда в условиях глобализации, а также необходимости снижения административных барьеров, дальнейшего совершенствования законодательства Российской Федерации и эффективного правоприменения в области информационных технологий, развития инфраструктуры и обеспечения доступности финансирования для компаний отрасли. Кроме того, реальное улучшение условий работы в сфере информационных технологий повысит уровень доверия между российской отраслью и государством, тем самым стимулируя развитие государственно-частного партнерства».
Напомним также, что в 2013 г. рассматривались два сценария развития ИТ-отрасли России: базовый и форсированный. В случае реализации первого в 2020 г. общий размер ИТ-отрасли России должен был составить 410 млрд. руб.; а в случае реализации второго — 620 млрд. руб. Что выше аналогичного показателя 2012 г. на 51 и 130% соответственно.
Проект новой Стратегии развития ИТ-отрасли России предполагает, что доля ИТ-отрасли в ВВП страны вырастет с нынешних 0,9% (по итогам 2019 г.) до 4% (в 2036 г.), при этом на рынке появятся десять компаний с капитализацией свыше 1 млрд. долл. «Коммерсантъ» сообщает, что во время обсуждения данного документа с представителями ИТ-отрасли 16 марта на совещании у заместителя главы Минкомсвязи Максима Паршина некоторые его участники назвали данные темпы роста заниженными.
Есть, конечно, и другие замечания к этому проекту. Валентин Макаров полагает:
- стратегия, рассчитанная на такой большой срок (до 2036 г.), должна включать оценку состояния мировой экономики и рынка ИТ к концу этого срока (и, возможно, по этапам в
5-10 лет). В соответствии с этой оценкой можно будет рассчитать место и роль ИТ-отрасли, ее цели и задачи в каждом из периодов; - стратегия должна ставить амбициозные цели и задачи. Сроки Стратегии совпадают со сроками реализации НТИ. Представляется целесообразным соотнести эти два документа по KPI, Стратегия ИТ-отрасли должна обеспечивать реализацию целей НТИ, где главным показателем достижения целей ставится достижение российской экономикой значимой доли мировых рынков нового технологического уклада. Таким образом, вопрос завоевания зарубежных рынков должен быть указан в качестве ключевого в приоритетах, целях и задачах Стратегии;
- предложенная Стратегия декларирует своей целью развитие ИТ-отрасли, однако покрывает исключительно индустрию разработки ПО. Такой подход достался по наследству от предыдущих вариантов Стратегии, когда индустрии разработки и производства «железа» (помимо оборонной промышленности) практически не было. Но ситуация изменилась. Достижение амбициозных целей в новом технологическом укладе невозможно без вывода на глобальный рынок принципиально новых платформенных решений, включающих hardware и software (в области кибербезопасности, с использованием искусственного интеллекта и квантовых технологий). Необходимо либо сузить сферу применения Стратегии отраслью разработки ПО, либо (что более правильно) включить в нее оценку состояния и меры развития ИТ-отрасли в целом, как единства hardware и software.
Свои замечания Валентин Макаров резюмирует так: «Учитывая современное кризисное состояние мировой экономики, усиленное пандемией, вероятность формирования сегодня адекватной долгосрочной Стратегии развития отрасли ИТ представляется недостаточно высокой».
Так может, и не нужна нам столь долгосрочная Стратегия развития ИТ-отрасли?
На этот счет есть разные мнения. «Стратегия — это важно, — полагает Николай Комлев. — В каждый текущий момент времени мы бесконечно заняты срочными делами. Кажется, что в нашем быстроменяющемся мире с вирусами и кризисами невозможно строить планы в долгую. Но, с другой стороны, есть объективно длительные процессы: цикл обучения в школе, сузе, вузе, цикл разработки и принятия закона, стандарта, бюджетное и ресурсное планирование. Всё это растягивается во времени. И всем этим процессам необходимы ориентиры. Стратегия и играет роль такого ориентира».
Он также добавил: «Почти с каждым составом Минкомсвязи (и его реинкарнаций) мы, так или иначе, занимаемся вопросом стратегии. Чаще сами предлагаем министру разработать документ совместными усилиями. Но в этот раз энергичное министерство нас опередило. Стратегию поручили написать НИУ ВШЭ. Уважаемый институт ухитрился написать тезисы и слайды Стратегии без консультации с отраслью. Поэтому то, что мы увидели, получилось ожидаемо далёким от „Стратегии“. На совещании в Минкомсвязи мы высказали свою критику и договорились, что в последней декаде марта разработчики документа предложат нам не слайды, а уже проект документа с учётом наших первых замечаний. Этот документ мы разошлём всем участниками ИТ-ассоциаций для обсуждения. Если, по задумке авторов, Стратегия рассчитана на 16 лет, то, наверное, у нас будет хотя бы одна неделя на её обсуждение».
Среди основных недостатков новой Стратегии развития ИТ-отрасли России, изложенной в виде слайдов, Николай Комлев в первую очередь выделяет следующие:
- в документе нет базиса. Не определено понятие отрасли, её границ и перспектив её трансформации. ИТ-отрасль сегодня — это что? Как соотносятся ИТ-компании и цифровые компании? Ростех, Сбер, Ростелеком, Росатом — это ИТ? Это про них Стратегия? Если про них, то есть ли в ней место не платформам, а маленьким ИТ-компаниям из Красноярска, Иркутска, Омска, Барнаула?
- компании развиваются не в вакууме, а в рамках конкретной экономики. Почему в Стратегии нет описания современной экономической модели и состояния нашей экономики? Почему нет сценариев её развития? Представим себе, что Стратегию успели бы написать в декабре или январе. А сегодня р-раз и вирус с кризисом. И как такая Стратегия будет соотносится с жизнью?
- стратегия — это в том числе планы по достижению каких-то целей. Но как измерить даже не конечную точку, а промежуточные, туда ли мы идём? На сегодня слишком мало достоверно измеримых параметров и нет инструментов измерения. Без обратной связи, как управлять процессом?
- цифры по теме подготовки кадров, заложенные в Стратегию как целевые (10% по приёму), они уже выполнены. Экономике катастрофически не хватает ИТ-кадров. Целевые показатели нужно увеличивать как минимум до 25%. А лучше всего гармонизировать эти цифры как с ориентирами программы «Цифровая экономика», так и с опубликованным исследованием АПКИТ;
- в разделе про условия развития ИТ-бизнеса нет ничего о необходимости сдерживании инсорсинга и стимулирования аутсорсинга. По улучшению условий экспорта предложения есть, а почему забыли про импорт? Без него же никак. Нет ничего о стимулировании интеграции в международные проекты. Мир усложняется. Мы не можем замкнуться и все технологии придумать и развивать сами.
Что же будет с этими и другими замечаниями? На упомянутом выше совещании у Максима Паршина было решено, что заинтересованные стороны направят свои предложения по доработке новой Стратегии развития ИТ-отрасли в ВШЭ, после чего та обновит и отправит всем на согласование драфт документа.
