Институт статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ на основе результатов опроса населения России проанализировал факторы, влияющие на адаптацию к технологизации повседневности.

По мере проникновения технологий во многие сферы жизни применение основанных на них инновационных товаров и услуг становится все более распространенным. Однако преимущества инноваций, равно как и технологическое «давление» рынка, воспринимаются людьми по-разному. Соответствующие психологические диспозиции, измеряемые с помощью индексов технологической готовности, могут как облегчать людям взаимодействие с технологиями, так и, наоборот, осложнять его.

По данным исследования ИСИЭЗ НИУ ВШЭ, проведенного по итогам 2022 г., общая оценка технологической готовности (Technology Readiness Index — TRI) опрошенных россиян в возрасте 14 лет и старше находится практически на среднем уровне (2,9 из 5). Группа с низкими значениями несколько преобладает над группой с умеренными и высокими значениями показателя (48 против 41%).

Мотивирующим фактором к использованию новых технологий является выраженный оптимизм в оценках их роли в жизни человека и представление о них как о важных инструментах для решения различных задач. По мнению большинства респондентов, технологии вносят существенный вклад в повышение качества жизни (71%) и позволяют лучше контролировать повседневную жизнь (67%). Оптимизм закладывает основу социальной поддержки внедрения технологических нововведений в разных сферах.

Важный фактор, определяющий уровень технологической готовности индивида, — инновационность, характеризующая интерес к новым технологиям и склонность к их раннему освоению. Однако, как следует из теории диффузии инноваций, такое поведение не является массовым. Среди опрошенных среднее значение этого показателя является низким (2,2 из 5). Доля респондентов, которые следят за разработками в интересующих их сферах, составляет 25%. Склонность к раннему освоению новых технологий еще ниже (15%).

Готовность к использованию новых технологий понижают общее недоверие к ним и неуверенность, дискомфорт, ощущаемые при необходимости их применения. В частности, опрошенные демонстрируют умеренное недоверие техноокружению (3,6 из 5), связанное не столько с чувством опасности использования новых решений, сколько со страхом утраты контроля, который является реакцией на возросшую роль технологий в жизни человека. Около двух третей (64%) респондентов отмечают чрезмерную зависимость людей от технологий, и половина (52%) — отрицательное их влияние на социальное взаимодействие и живое общение.

При этом основная масса населения чувствует себя достаточно комфортно в техноокружении. Значение субиндекса дискомфорта и неуверенности в себе при использовании технологий является низким (2,7 из 5). Соответственно, этот фактор не оказывает значительного влияния на снижение готовности к применению инновационных решений. Например, только около трети (29%) испытывают сложности с пониманием языка консультантов службы техподдержки и инструкций к устройствам. Столько же (28%) жалуются, что новые технологии не рассчитаны на использование обычными людьми.

Если недоверие может стать блокирующим фактором непосредственно для принятия технологий, то чувство дискомфорта влияет на практики использования технологий. Например, некоторые их функции могут оставаться невостребованными.

Среди россиян выделяются несколько социально-демографических групп, демонстрирующих более высокий уровень готовности к использованию новых технологий, а, следовательно, обладающих потенциалом стать проводниками диффузии инноваций среди остальных слоев населения:

  • молодежь 14–29 лет (TRI = 3,2);
  • респонденты из материально благополучных домохозяйств с доходом на уровне верхнего квартиля (3,1);
  • люди с высшим образованием (3,1);
  • работники, занятые высококвалифицированным трудом: руководители (3,2); специалисты высшего и среднего уровня квалификации (3,1);
  • жители Москвы и Санкт-Петербурга (3,1);
  • пользователи интернета с уровнем цифровых навыков выше базового (3,3);
  • блогеры (3,3).

Самый низкий уровень технологической готовности наблюдается среди населения в возрасте 60 лет и старше (2,6) и респондентов из наименее материально обеспеченных домохозяйств с доходом на уровне первого квартиля (2,6), а также лиц, не пользующихся интернетом (2,5).

В цифровом мире технологическая готовность населения выступает не менее важным условием успешной адаптации и развития необходимых навыков, чем доступ к соответствующей инфраструктуре. Так, среди респондентов, у кого есть домашний интернет, но они им не пользуются, значение TRI низкое (2,6). С повышением индекса растут вовлеченность в интернет-практики и доля пользователей, обладающих цифровыми навыками на базовом или более высоком уровне.

Углубленный анализ с применением регрессионного моделирования на уровне субиндексов свидетельствует о различиях в закономерностях, оказывающих влияние на вовлеченность населения в цифровую среду и развитие соответствующих навыков. Фактором, препятствующим использованию интернета, является недоверие техноокружению. Далее именно дискомфорт, а не недоверие сдерживает развитие цифровых навыков населения.

Мотивирующими факторами в обоих случаях являются оптимизм и инновационность, влияние которых не зависит друг от друга. Например, понимание выгод от использования технологий стимулирует к развитию цифровых навыков даже людей, которые демонстрируют очень низкие показатели инновационности. Следовательно, развитие навыков у большей части населения происходит скорее под влиянием прагматической мотивации (при наличии или появлении определенных потребностей).

В свою очередь это означает, что формированию некоторых значимых навыков (например, цифровой безопасности) может препятствовать не только дискомфорт и неуверенность в своих силах их освоить, но и отсутствие понимания их необходимости в повседневной жизни. В то же время формирование таких потребностей может дополнительно усиливать недоверие к технологиям со стороны части населения, не интегрированной в цифровую среду.