АВТОГРАФ
Ирина Владимирова
Эпизоды реальной жизни очень трудно уложить в прокрустово ложе жанра. Выхваченные из пульсирующего времени, они страшно сопротивляются насилию, да и сам автор обливается слезами, когда ему приходится обрубать им то “ручку”, то “ножку”. Поэтому будем писать все, как было. А было так: Игорь Валентинович Крохин, президент холдинга “Анкей”, пригласил журналистов PC Week/RE к себе в офис и даже прислал за ними свой роскошный “Сааб”. Десять минут крутоверти по переулкам, и вот мы - редактор Елена Покатаева и автор этих строк - в районе Павелецкого вокзала у подъезда здания, в каких обычно обитают дирекции предприятий средней руки. Однако внутри... О!.. Внутри все стильно, респектабельно, солидно, все свидетельствует о том, что у владельца есть и средства, и вкус.
Игорь Крохин: “Мы очень бюрократическая организация”
Рядом с дверью президентского кабинета на стене висит кукла, изображающая самого хозяина. Людмила Зайцева, милая дама, отвечающая за связи с общественностью, объясняет, что кукла служит для снятия психологического стресса: выйдет сотрудник из кабинета после разноса, ну и сорвет на ней свою злость, например голову оторвет. Мысль, конечно, хотя и не новая, но интересная. Правда, как-то не верится, что разобиженный сотрудник будет заниматься подобным членовредительством под бдительным оком секретарши шефа. Так что мы восприняли факт существования этой куклы как невинное кокетство со стороны руководителя.
Оригинал на куклу, его изображавшую, не походил вовсе. Крупный полный мужчина с удивительно легкой для таких габаритов походкой. Первое впечатление: корректен, вежлив, без всякого намека на барство. Тем не менее как-то сразу ощущаешь, что тебе разрешено увидеть лишь надводную часть айсберга, а что там, в глубине... Взгляд, как посланец этих глубин, - умный, ироничный и жесткий.
Позднее, расшифровывая магнитофонную запись, я сильно злилась, так как речь Игоря Валентиновича то и дело прерывалась репликами и веселым смехом присутствующих, - в общем, атмосфера беседы была самая что ни на есть непринужденная, что никак не способствовало качеству записи.
Игорь Крохин (закурив сигарету): Я родился в Москве, здесь же закончил физтех. Всю жизнь занимался системным программированием. Работал в почтовом ящике, в военных частях. Поскольку был человеком разведенным, а в советские времена зарплата была такой, что платить из нее алименты попросту было невозможно, мне пришлось подрабатывать всяческой “халтурой”, одновременно повышая при этом свой профессиональный уровень. Я заключал трудовые соглашения и таким образом зарабатывал себе на хлеб, и даже с маслом. Кстати сказать, не я один подобным промыслом занимался, могу привести в пример плеяду замечательных людей, с которыми мы все это вместе делали. (Авторская ремарка. Прошу обратить внимание на сей факт биографии Игоря Валентиновича. Он действительно типичен. Многие владельцы ныне процветающих компьютерных фирм в начале своего пути всеми силами старались разорвать путы, существовавших тогда экономических правил и предписаний, и пускались в дела порой весьма авантюрные, движимые энергией, талантом и, чего уж скрывать, желанием жить по-человечески. И были они, если прибегнуть к сравнению, теми нежными ростками, которые упорно пробивали асфальт социалистического способа производства. И ведь пробили!)
Когда стало ясно, что та военная часть, где я работал, подлежит расформированию, мы организовали кооператив. Нужно было находить свое место на рынке, а поскольку мы считали, что сильно понимаем в DEC’овской тематике, то решили поработать на рынке крупных систем.
В 1991 г. мы заключили контракт номер один с представительством DEC в России, купив оборудования на сто тысяч долларов. Деньги взяли в банке. Дали нам их, можно сказать, под честное слово, и мы, к удивлению кредиторов, их честно вернули.
С получением оборудования была связана масса анекдотов. Мы сидели тогда на проспекте Калинина в доме, где шарик на крыше. А Лужков возьми да и переименуй проспект, в результате этого деяния номера домов изменились. DEC честно, в срок привезла заказ по указанному в контракте адресу. А нас там нет. Шофер развернулся и уехал. Я в то время как раз на неделю вырвался в отпуск. Звоню из Новороссийска. Мне говорят - так и так. Я в самолет и с пьяным экипажем лечу в Москву. Разыскал шофера, вернул ящики. На одном из них написано - Siemens. Приезжает из DEC наладчик Валера Козлов, очень хороший специалист. Видит чужой ящик, чешет в затылке. Мы в сомнении: открывать или не открывать, груз-то иностранный, может, ребят из Торгово-промышленной палаты вызвать... Ну все-таки решили сами вскрыть ящики. Вскрыли. В двух, как полагается оборудование, а в третьем - стул. С мягкой спинкой. Валера стоит, нервно так курит и говорит: “Может, у них такой сервис, может, к компьютерам теперь стул полагается?”. Позднее выяснилось, что все перепутали на таможне. Мы стул вернули, а нам вернули компьютер.
Ну вот с такого анекдота мы и начали... Потом появились первые заказчики. Мы удачно сделали ряд систем. Работали с банками. Они нам хорошо платили. В общем, как-то деньги зарабатывали. В то время специалистов по нашему профилю было мало. Недавно в Computer Week нашли свою первую рекламу. Ну это нечто - на ужасной бумаге, черно-белая и с грамматическими ошибками.
Елена Покатаева: Поди, сами рекламу готовили?
И. К.: А как же! Мы тогда все сами делали... (закуривает новую сигарету.) Вот так мы начали работать. Со временем объемы заказов увеличились. Завязались переговоры с Центробанком о создании системы коммуникаций. Ну и пошло-поехало.
Е. П.: А вы какие-нибудь маркетинговые приемы тогда применяли?
И. К. (сильно развеселившись): Лена, о чем ты говоришь? Какие в те времена маркетинговые приемы?! Ты же знаешь, как тогда было: бери больше, кидай дальше. (общий смех.)
Ирина Владимирова: Сколько у вас сейчас человек в фирме работает?
И. К.: Четыреста. А когда мы начинали, нас было человек 10 - 15.
И. В.: Люди редко от вас уходят?
И. К.: Сейчас небольшая текучесть есть, раньше гордились тем, что ее не было.
Е. П.: За что вы чаще всего увольняете сотрудников?
И. К.: За бесталанность.
И. В.: Когда коллектив из 10 - 15 человек разрастается до четырехсот, видимо, руководить им нужно как-то иначе?
И. К.: Безусловно. Руководитель должен расти вместе с бизнесом. Задачи, которые приходится решать, год от года меняются. Я давно уже не занимаюсь деньгами. Не подписываю платежек. Раньше в мою обязанность входили встречи с партнерами, представительство. Сейчас есть кому этим заняться. Я веду самые перспективные проекты и отвечаю за общую стратегию развития. Кстати, мы очень бюрократическая организация.
И. В.: Сказывается суровое прошлое?
И. К. (смеется): Видимо, да (показывает документ, лежащий на столе). Видите, у нас есть штатное расписание, есть должностные инструкции. Есть утвержденная технология, все разложено по полочкам - как мы должны работать, кто за что отвечает, кто какие документы готовит.
И. В.: Когда вы обнаружили у себя вкус к организаторской работе?
И. К.: Да почти с пеленок. В школе был председателем совета дружины. На производстве комсомольским руководителем, этаким прорабом перестройки. Интересное тогда время было - все дружно переходили на хозрасчет. Я все новые модели перепробовал, как говорится, собственными ручками. Халтура - тоже мощный опыт организационной работы: нужно хорошо продать себя, подписать грамотное соглашение, пусть на несчастные сто рублей, но тем не менее...
И. В.: Вы за короткий срок создали фирму, которая занимает очень высокое место в табели о рангах. Для этого, видимо, нужен особый талант?
И. К.: Да у меня все скорее от безысходности получилось...
И. В.: Скажите честно, какого стиля руководства вы придерживаетесь?
И. К.: Конечно, авторитарного. Дело в том, что самое тяжелое в жизни - принять решение и довести его до конца. Чтобы оно сработало с наименьшими временными потерями и наиболее эффективно, я должен принять его сам и сам отследить его... Знаете, какой у меня любимый вопрос? “Почему этого не сделали вчера и сколько это будет стоить сегодня?” Бывает, приходит ко мне человек и объясняет, что к назначенному сроку объект сдать не сумеет по таким-то и по таким причинам. Я говорю, нет, будешь сдавать к сроку, и точка. И это уже не обсуждается. Однако я всегда прислушиваюсь к тому, что говорят умные люди (обращается к Л. Зайцевой). Я прислушиваюсь?
Л. З. (со вздохом): Да, только всегда поступаете по-своему.
Е. П.: А вам случалось принимать непопулярные решения?
И. К.: А как же!
Л. З. (несколько сварливо): Он популярные редко принимает...
Е. П.: Вы давите на людей?
И. К. (указывая на Людмилу Зайцеву): А вы спросите у представителя трудового коллектива.
Л. З. (опять же со вздохом): Давит... авторитетом.
И. В.: Скажите, вы всегда одинаковы в общении?
И. К.: Нет, конечно. Видите ли, человеку приходится играть разные социальные роли, в зависимости от обстоятельств надевать ту или иную маску. Когда я разговариваю с клиентами, я - агнец, а когда возвращаюсь к себе в фирму, ну тут уж я - орел!
И. В.: Сейчас модно говорить о благотворительности. Иногда доходит до смешного, когда читаешь, что фирма Х с годовым оборотом в 300 млн. долл. подарила какой-то школе один несчастный компьютер. Вы тоже афишируете подобную деятельность?
И. К.: Зачем? И хотя мы детишкам подарили не один компьютер, мы об этом предпочитаем не шуметь. Я благотворительность понимаю таким образом: моя задача создавать высокооплачиваемые рабочие места, чтобы люди ходили на работу с удовольствием и получали достаточно денег, чтобы могли покупать своим детям компьютеры. Помогать нужно сиротам. Им мы помогаем, только молча.
Л. З: У нас давние связи с МФТИ, мы им помогаем.
И. В.: То есть, другими словами, вы субсидируете нашу несчастную отечественную науку.
И. К. (резко): Не понимаю, а почему она несчастная?
И. В.: Ну потому, что государство денег не дает...
И. К.: А почему государство за счет налогоплательщиков должно содержать науку? Наука - это бизнес. Зачем государству финансировать бизнес? Например, мы от НИИ ничем особым не отличаемся - ни по кадровому составу (у нас работает 12 кандидатов наук), ни по способу управления, ни по квалификации сотрудников. Так почему мы себя кормим, а НИИ - нет? У меня масса знакомых в этой сфере. Родители всю жизнь в почтовом ящике работали. Ну и что? Там сейчас трехдневная рабочая неделя. Директора получают зарплату за счет того, что сдают помещения в аренду.
Е. П.: А вы не хотите взять под свое крылышко какое-нибудь НИИ вашего профиля?
И. К.: Зачем покупать людей, которые ничего не могут делать? В одном из вузов мы помогли создать сеть, ну и решили наладить взаимовыгодное сотрудничество, чтобы получить некие научные рекомендации, так как нам самим заниматься ими было некогда - текучка. Ну и что? Когда они сделали работу, выяснилось, что это наш уровень, только трехлетней давности. Да, наука нужна. Только она должна решать те задачи, которые актуальны сегодня. Раньше, помните, как шутили: наука - это удовлетворение собственного любопытства за государственный счет. Она такой и хочет остаться, но этого, извините меня, у нее не получится.
Е. П.: У вас есть ученая степень?
И. К.: Нет, и как-то не скорблю об этом... Мы тут вспоминали, как первый раз запустили в ЦБ электронные расчеты. Эффект от внедрения составлял 480 млрд. руб. в месяц. Посчитайте, сколько в год получится. Внушительно, да? В старые времена нам за такую работу должны были дать либо Государственную, либо Ленинскую премию. Можно было также пару диссертаций написать, только кому это сейчас надо? Напиши книгу, и твои идеи будут закреплены за тобой и будут известны... Я вот тоже книжку написал.
Е. П.: Она уже вышла?
И. К.: Нет, ходит где-то в издательстве.
Е. П.: О чем книга?
И. К.: Об электронном документообороте. И чтобы завершить тему о диссертациях, скажу, что сейчас “остепененность” ничего не дает. Если есть голова, то и без степеней можно всего добиться. Правда, для этого нужно учиться, и очень много. Сам я сейчас собираюсь пойти на курсы топ-менеджеров, но как-то все времени не хватает. (Закуривает очередную сигарету.)
Е. П.: Хотите ли вы, чтобы ваш холдинг превратился в могучую транснациональную компанию?
И. К.: Хотеть-то хочу. Но это невозможно, учитывая специфику российского бизнеса. Я вот человек еще молодой, а изнутри - трухлявый. Семь лет такого времяпрепровождения, как у меня и моих коллег, сильно сказываются на здоровье. Так, как мы вкалываем, - нам год должен за три идти.
Кроме того, мы еще экономически не готовы для создания транснациональной компании. Но на ближайшую перспективу нам и в России работы хватит. Мы достаточно профессиональны, у нас свои заказчики, к нам за советами обращаются.
И. В.: В формировании компании вы ориентируетесь на чисто западные модели или учитываете российский менталитет? Мне кажется, что на западе система отношений у людей несколько иная, выхолощенная...
И. К.: На Западе все компании совершенно разные. Западная организация труда помогает человеку, конкретно определяет круг его полномочий. У нас как считалось: чем больше у тебя подчиненных, тем больше ты должен получать. А на Западе твой оклад зависит от того, какую часть бюджета фирмы ты контролируешь. В нашей фирме ряд высокооплачиваемых сотрудников не имеет штата подчиненных, ну за исключением секретарши. Хотим мы или не хотим, но, чтобы выжить, нам придется прийти к западным образцам, так как там производственный процесс идет в соответствии с законами науки управления. Кстати, в советское время на наших закрытых производствах система организации труда была наиболее приближена к западной. Было много весьма разумных вещей, их я стараюсь использовать и по сей день. Я уже говорил, что во многих вопросах мы - очень формализованная компания. Например, мы и сейчас работаем с заказчиками по советским ГОСТам. Заказчики нами довольны, потому что они всегда знают, чего можно от нас ожидать.
И. В.: Скажите, вы дружите с людьми только вашего круга или у вас остались школьные, институтские друзья?
И. К.: Конечно, остались, и мы, по возможности, встречаемся. Однажды была такая хохма: на одной из встреч выяснилось, что проект интерьера нашего офиса выполнил мой одноклассник, но так как документы подписывал мой зам, я об этом узнал только на встрече.
И. В.: А какую школу вы заканчивали?
И. К.: Самую обыкновенную, на Соколе. Мама хотела отдать в спецшколу. Но папа спас, сказал, пусть у ребенка будет счастливое детство.
Е. П.: Как вы относитесь к компьютерным технологиям, не по бизнесу, а по душе?
И. К.: Я фактически без них не представляю свою жизнь.
Е. П.: А домашних увлекли ими?
И. К.: Жена, она у меня по образованию программист, играет на компьютере в преферанс, а сын от первого брака учится на историческом в МГУ и увлекается Интернет.
И. В.: Как вы относитесь к политике?
И. К.: Знаете, политика - такая вещь, в которой, как и в медицине, все разбираются. Я интересуюсь ею лишь в тех границах, в каких она затрагивает мой бизнес. Конечно, меня многое раздражает. Страна до сих пор социалистическая, и по духу, и по бюджету. Не факт, что мои интересы совпадают с интересами общества, поэтому политики должны какую-то составляющую отслеживать, ну и, конечно, не нужно им делать глупостей типа приватизационной компании Чубайса. И плохо то, что пока нет сильной партии предпринимателей и нет сильного лидера.
И. В.: Если бы не случилось перестройки, вы бы, вероятно, не сделали такой блестящей карьеры?
И. К.: Знаете, даже если бы ничего не изменилось, я бы не затерялся. У меня есть приятель, который считает, что раньше все было плохо, а сейчас все хорошо. Я так не считаю. Было много хорошего и в той жизни, и умный человек всегда мог сделать карьеру. Так что дело не в социальном строе, а в строе души.
Е. П.: Говорят, что раньше общество было более духовным, были светлые идеи. А теперь сплошь поклонение золотому тельцу.
И. К.: Раньше был очень замкнутый мир. Почему все читали толстые журналы? Да потому что в жизни не было событий. Премия, зарплата, чтение, споры о судьбах России на кухне - вот и все. А сейчас мир открыт. Появился выбор. Кроме того, люди стали больше работать.
И. В.: Вы бы хотели уехать в какую-нибудь другую страну?
И. К.: Нет, меня вполне устраивает жизнь в моей стране. (Авторская ремарка. Очень мне понравилось, что Игорь Валентинович сказал “в моей стране”. Сейчас, многие граждане России предпочитают говорить “в этой стране”. Этакая отстраненность, словно сидят на чемоданах...).
Я бы хотел, конечно, чтобы Россия возвратила свой авторитет, чтобы страна возродилась, но не в имперском обличии.
И. В.: А надежда на это есть?
И. К.: Есть. Только нужно много работать.
Честно говоря, на этом беседа не закончилась, мы долго еще говорили о том и о сем. Игорь Валентинович рассказал, как на неделю вырвался на отдых в Канны и что из этого получилось, как его надули в магазине, когда он покупал для сына “мышку”, и о своем коте Байте, которого хозяин нежно любит и чей портрет держит у себя в кабинете... Выяснилось, что он любит фантастику и собрал библиотеку в 10 тысяч книг. Из наших фантастов ему больше всего нравятся братья Стругацкие. С большим удовольствием смотрит “Вавилон-5”.
И за всеми этим разговорами я поняла для себя главное: наш собеседник - представитель новой генерации руководителей, умных, высокообразованных, самостоятельных, устремленных в будущее - именно таких, которые нужны сегодня России.
