Игорь Альтшулер

Прошедшая 24 ноября в московском “Президент-отеле” конференция “Компьютерный бизнес России: пути выхода из кризиса” (см. PC Week/RE, № 47/98, с. 1) собрала публику элитную. Что ни докладчик - то громкое имя. В самом названии конференции, организованной агентством “Дейтор”, чувствовался оптимизм: в нем не только было зафиксировано определение нынешнего состояния - “кризис”, но и явно предполагалось, что выход из кризиса есть и надо только обсудить, обговорить пути, дороги и тропинки, которыми можно пойти.

Едва ли не каждый выступающий (а докладов было много, конференция длилась 10 часов) считал своим долгом дать собственное определение кризису.

- “Кризис - это избавление от иллюзий, пусть болезненным способом, отрезвление и оздоровление” (проф. Евгений Ясин).

- “Не надо называть кризисом то, что произошло с экономикой. Это просто срыв третьей попытки финансовой стабилизации” (Александр Привалов, “Известия”).

- “В период кризиса возрастает важность проекта - нужно двигаться более короткими перебежками с четкой фиксацией результатов” (Ринат Гимранов, Сургутнефтегаз).

- “Кризис - это осознание того, что страна жила не по средствам, а компьютерный бизнес обслуживал "пирамиды" и "мыльные пузыри"” (Александр Прокин, “Дейтор”).

- “Кризис стал моментом истины и расставил все на свои места” (Андрей Нещадин, Экспертный институт при Российском союзе промышленников и предпринимателей).

- “Кризис побуждает заниматься компьютеризацией. Кризис толкает нефтяные компании туда, где можно сэкономить” (Валерий Гарипов, Минтопэнерго).

- “Кризис - это неизбежная закономерная стадия развития, характеризующаяся исчерпанием одних ресурсов и поиском новых, которые в свою очередь тоже будут со временем исчерпаны” (проф. Аркадий Пригожин, Центр управленческого консультирования при Академии народного хозяйства).

К сожалению, компьютерные конференции и семинары нередко превращаются во “внутренние” мероприятия - даже если в них участвуют пользователи, все равно главенствует реклама и самореклама, демонстрируется “взгляд со склада”. Данная конференция приятно отличалась тем, что в ней приняли участие экономисты и банкиры, высокие чиновники и специалисты из промышленности и ВПК, нефтяной и телекоммуникационной отраслей, обозреватели, представляющие не только специализированную, но и общую прессу. Российский компьютерный бизнес, таким образом, начинает осознавать себя и как часть (пусть не очень пока заметную) мирового компьютерного и информационного бизнеса, и как неотъемлемую часть российского бизнеса вообще (а рынок этот - тесно взаимосвязанная сложная система, в которой каждый нездоровый участок то и дело норовит инфицировать остальные).

Все зависит, ясное дело, от точки зрения. “Какой банк можно считать неплохим?” - спросили из зала участников “банковской” дискуссии. “Тот, который не дает о себе рекламы”, - быстро ответил бывший зампред Центробанка Александр Хандруев. “А для нас банк, не дающий рекламы, - вздохнул главный редактор журнала “Эксперт” Никита Кириченко, - это очень плохой банк”. Впрочем, и нефтяники продемонстрировали разброс мнений: “Взгляд сверху - удручающий” (Р. Гимранов, Сургутнефтегаз), “Чем сложнее ситуация, тем хитрее россияне” (В. Гарипов, Минтопэнерго).

А вот еще об оптимизме. “Придут ли к нам крупные иностранные банки?” - спросили того же г-на Хандруева. “Не ушли бы те, которые уже здесь”, - оптимистично ответил он.

Заместитель главного редактора газеты “Известия” Александр Привалов считает, что собственность в стране стала “текучей”: много ее досталось финансово-промышленным группам, еще больше - естественным монополиям, самую большую часть “ухватили” региональные власти. Скорее всего, мы идем к мобилизационной экономике (опирающейся на нефть, газ, металл и средства массовой информации). Регионы при бездействии и слабости федеральной власти становятся все сильнее. Вокруг местных властей и будет кипеть жизнь. (Замечу в скобках, что многие участники конференции говорили о том, что с либерализацией на ближайшие годы покончено, мы идем к государственному регулированию, вопрос лишь в степени его жесткости.)

Главный редактор газеты “Сегодня” Михаил Бергер рассуждал системно: “Что делает обанкротившееся предприятие? Перерегистрируется. В 1917 г. перерегистрировалось товарищество на вере "Российская империя", сташее в конце концов ЗАО "СССР". В 1991 г. было создано ОАО "Россия". Что дальше?”.

Александр Хандруев (ныне проректор Академии народного хозяйства) был не столь пессимистичен и слово “банкротство” не употреблял: “В отличие от развитых стран, где крупные банки являются островками стабильности в рыночной экономике, у нас они, занимаясь высокоприбыльными и чрезвычайно опасными операциями, фактически были фабриками по концентрации и распространению рисков. А вот мелкие и средние банки показали высокую адаптивность в квазирыночных условиях. Примерно 500 таких банков, "прозрачных" для учредителей и клиентов, смогли, как бы их ни ругали, сохранить банковскую систему России (гуси спасли Рим). Сегодня нужны новые способы оценки клиентов, оценки рисков, новые базы данных и кредитные истории. В ближайшее время выжившие банки будут нуждаться в экономичных и дешевых способах передачи информации, видимо, взрывообразно будет расти объем Интернет-услуг, может быть, появится и система "домашних банков" с индивидуализированным обслуживанием. Развитие электронных технологий позволило бы сократить количество филиалов”.

Андрей Нещадин: “Только сейчас предприятия начали изучать собственные рынки. Развитие Интернета начинается с маркетинга и сбытовых отделов и только потом охватывает производство. Нормальная информационная система должна отслеживать издержки по каждому цеху. Нужен перевод на бюджет цехов и производств, отслеживание финансовых потоков”.

Профессор Пригожин говорил не столько о кризисе, сколько о способах выхода из него - например, о блиц-менеджменте (времени мало, решений много) и об управленческих кросс-командах, в которые нужно включать не только высших менеджеров, но и средних, и даже менеджеров низшего звена. Последние нередко выдают неожиданную для топ-менеджеров информацию - иногда это приводит к озарениям и открытиям.

Говорил г-н Пригожин и о потере и “размывании” целей, о необходимости налаживания “управления по слабым сигналам” (наши управленцы хорошо реагируют только на уже упавший на их голову “кирпич”. - И. А.), о том, что нет универсальных решений, многое связано с личностью. Даже хорошо отработанное решение с трудом переносится на другое предприятие (абстрактно воспринимается, но не реализуется). Мне лично показались крайне важными две мысли известного российского консультанта по управлению:

- “Управленческие проблемы одни и те же, что в период кризиса, что вне его, просто в нормальных условиях на них реагируют вяло, в кризисных - обостренно. Многие управленческие проблемы вас не волнуют только потому, что вы не знаете об их существовании и не видите упущенной выгоды”.

- “Стабилизация в период кризиса связана со сценарными, вариантными технологиями (многовариантным должно быть не только планирование, но и мышление), управлением проектами (у нас оргструктура часто господствует над функциями). Напрасно компьютерный бизнес претендует на исключительность. Эти претензии не более обоснованны, чем претензии России на то, что любая наша ситуация исключительна”.

Впрочем, элитная публика, собравшаяся в зале, к словам консультантов относилась весьма скептически. Борис Нуралиев (“1С”), выйдя к микрофону, даже пытался защитить их, правда, весьма своеобразно: “Консультанты не могут ничего произвести, они могут лишь перенести, опыт например”. И еще две “цитаты из зала”: “Вопрос не в том, что делать сейчас, а в том, как достойно встретить следующий кризис”, “Надеяться можно, верить нельзя, работать нужно”.

В пьесе Евгения Шварца “Тень”, написанной в 1940 г., есть диалог двух министров: “Здоровье?” - “Отвра.” - “Дела?” - “Очень пло.” - “Почему?” - “Конкуре”. Вот бы и нам, подобно сказочным министрам, научиться понимать друг друга с полуслова, экономя время и концентрируя мыслительные ресурсы (потому как кризис - и тут с профессором Пригожиным трудно не согласиться - не более чем закономерная и неизбежная фаза развития).