Станут ли ИТ-тендеры прозрачнее?

МНЕНИЯ

В январе вступил в силу федеральный закон N 94 “О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд” (www.kadastr.ru/documents/docs/ 7087), принятый Государственной Думой и одобренный Советом Федерации в июле прошлого года.

Одно из новшеств этого многостраничного закона - он включает 65 статей! - заключается в упразднении квалификационного отбора участников торгов. Раньше приславшие заявки компании в ряде случаев проходили отбор, в результате чего организаторы конкурса могли по своему усмотрению не допустить до аукциона те или иные компании. Таким образом, состав претендентов в определенной степени зависел от доброй воли его организаторов. Теперь же квалификационные отборы запрещены и в конкурсе смогут принять участие все желающие.

Кроме того, в федеральном законе N 94 прописано условие анонимности заявок на конкурс. Предполагается, что если участники конкурса не будут знать своих конкурентов, им будет труднее организовать преступный сговор.

Еще одно новшество состоит в том, что конкурсная комиссия обязана публиковать в Интернете итоги конкурса в день его проведения. Данная норма направлена на то, чтобы лишить заинтересованные лица возможности подкорректировать результаты аукциона. Кроме того, в Интернете до аукциона должна обязательно публиковаться информация о предстоящих торгах*1. Раньше это правило не всегда соблюдалось, и потому многие потенциальные участники аукциона о нем просто не знали.

_____

*1 О том, как регионы готовятся к практической реализации этого закона (в части публикации в Сети информации о предстоящих торгах), мы уже писали (см. заметку “Тендеры станут прозрачнее”, PC Week/RE, № 43/2005, c. 4; www.pcweek.ru/?ID=503241).

Как новый закон повлияет на рынок ИТ-проектов, выполняемых в интересах государственных и муниципальных организаций? Вот что говорят по этому поводу топ-менеджеры ряда интеграторских компаний.

Вероника Тараба, заместитель генерального директора компании КРОК: Идея сделать прозрачнее процесс государственных и муниципальных закупок достойна уважения - во всяком случае, теперь участникам конкурсов будет проще получать информацию о том, какая фирма и почему выиграла тот или иной конкретный конкурс. Компания КРОК, кстати, предложила госорганам технологию, позволяющую повысить прозрачность работы конкурсных комиссий - автоматизированную систему аудио- и видеопротоколирования и архивирования заседаний.

Но пока нет ясности в вопросах практической реализации процедуры. Жизнь как ИТ-компаний, так и подразделений госведомств, занятых проведением конкурсов, может серьезно осложниться (что в конечном итоге вызовет рост цены предложения для госсектора).

Во-первых, вопрос упразднения квалификационного отбора. Представьте себе простую житейскую ситуацию: вы хотите построить на даче сауну. Что вы выясните в первую очередь? Кто вообще имеет опыт реализации таких проектов, кто их делает в вашем районе, в саунах каких изготовителей не случалось возгораний, готова ли фирма-поставщик обслуживать объект по завершении проекта и имеет ли подобный опыт, каково мнение потребителей о ней и т. д. Это и есть вопросы квалификации, ответы на которые в совокупности позволяют вам определить, из кого вообще есть смысл выбирать.

Без проведения квалификационного отбора вы развешиваете около каждой калитки всех домов вашего дачного поселка и близлежащих деревень объявления: “Кто готов построить сауну, обращайтесь по такому-то адресу”. Затем к вам приходят группы странных людей с заявлениями типа: “Вообще-то, мы построили две теплицы, но для вас почти бесплатно сделаем прекрасную сауну”. Более того, в условиях электронного аукциона, когда ключевым критерием является цена, мы как раз и выберем именно этого бесстрашного “поставщика решения”. Результат вполне предсказуем.

Во-вторых, вопрос информирования через Интернет обо всех тендерах на сумму свыше 60 тыс. руб., проводимых всеми государственными и муниципальными ведомствами. Вообще-то, это сотни конкурсов в день... - объем вторичной информации, подлежащей мониторингу и последующему анализу, вряд ли будет по силам и средствам обработать небольшим ИТ-компаниям (не говоря уже о том, что потом еще заявки надо подготовить и подать). Вот уже и дискриминация...

В-третьих, реестр контрактов может оказаться так велик, а названия конкурсов сформулированы настолько нечетко, что организация не найдет интересные для себя конкурсы только по этой причине. Это не голословные утверждения, у любой тендерной службы участвующих в конкурсах компаний есть подобный негативный опыт.

Или же обратная ситуация - пусть даже 200 известных российских ИТ-компаний подадут заявку на конкурс в ведомство Х. Кто будет анализировать их? Где госоргану взять на это ресурсы? Пока не очень понятно. Видимо, дальнейшие подзаконные акты смогут разъяснить эту ситуацию.

В-четвертых, кто проконтролирует тех, кто анализирует, и какова будет система этого контроля? Возможности для злоупотреблений имеются просто в силу большого объема данных. Да и “Реестр недобросовестных поставщиков” (попавшие в него компании в течение двух последующих лет не могут делать проекты для госорганов) тоже может стать инструментом манипуляций...

Одним словом, вопросов много. Отделение услуг от поставок тоже вызывает сомнения. В ближней перспективе это даст снижение качества и цен на услуги (когда в этот бизнес ринутся новички, не умеющие просчитать свои косвенные и дополнительные постоянные издержки), в средней - повышение цен на услуги, потому что услуги - это не только зарплаты реализующих их людей, но и вложения в их обучение, затраты на удержание в штате квалифицированных специалистов во время пауз между проектами, затраты на проектный менеджмент, на лаборатории и тестовые зоны, на организацию рабочих мест и т. д.

В завершение стоит сказать, что корпоративные организации, использующие системы электронных торгов, сначала радуют общественность данными об экономии затрат на закупки, а затем - огорчаются сами и огорчают остальных снижением доли успешно завершенных проектов в общем числе ведущихся проектов.

Думается, что система тотального контроля, сложно реализуемая именно в силу невозможности объять необъятное, со временем уступит место системе квотирования с жестким отсечением аффилированных структур (просто доля затрат конкретно взятого госведомства на закупки у конкретной организации будет ограничиваться) и системе более тщательного контроля именно за крупными статьями государственного и муниципального бюджета.

Борис Журо, руководитель отдела конкурсных проектов “Ай-Теко”: Старый федеральный закон N 97 “О конкурсах на размещение заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных нужд” (www. fss.ru/ru/fund/social_insurance_in_russia/ 124/130/10349.shtml), подписанный еще Борисом Ельциным и содержащий “всего” 27 статей - он вступил в силу в мае 1999 г., - приживался долго, можно сказать, к нему только-только привыкли. А вот как повлияет новый закон на рынок и как он будет работать, сейчас вряд ли кто-то сможет сказать определенно. Скорее всего, ничего кардинально не изменится.

С точки зрения заказчика, новый закон означает ужесточение правил проведения конкурса, а с позиции участников торгов - расширение прав. Приход на рынок зарубежных компаний, которые с принятием нового закона могут участвовать в тендерах, в ближайшее время существенно не повлияет на ситуацию, но может добавить “головной боли” остальным игрокам рынка. Особенно это может быть заметно в больших проектах, когда возможный победитель окажется субподрядчиком у своего же вендора. Пока же иностранным компаниям не выгодно прерывать отношения с партнерами и создавать собственную инфраструктуру, поскольку это накладно.

Для нас положительным является тот факт, что новый закон обязывает предоставлять конкурсную документацию фактически сразу после публикации извещения о торгах. Ранее некоторые заказчики, опубликовав извещение и дав на подготовку 45 дней, предоставляли документы за неделю-полторы до проведения конкурса, что наводило на определенные мысли. Однако как теперь это будет осуществляться, пока неизвестно.

Положительным моментом стало и сокращение количества предоставляемых всякого рода справок, и принятие решения комиссией о победителе в 10-дневный срок, и много другое. В частности, новый закон предусматривает предоставление заявки на электронном носителе и возложение на заказчика проверки состоятельности участника, при этом заказчик обязан за 10 дней проверить претендента в соответствующих органах. Он сделает запрос и будет ждать. Хорошо известно, что у нас означает получение справки: 10 дней пройдут, а справки нет. Как поступит заказчик? Он чист перед законом, запросил необходимую информацию, ему ее не предоставили, а так как закон дает ему только 10 дней, то победил в конкурсе тот, кто предоставил все данные. Поэтому, на мой взгляд, лучше поступать по старинке - предоставлять все документы и справки, не давая повода к отстранению заявки.

Для заказчика возникает много и других сложностей. Как можно, например, в сложных НИОКР-проектах определить победителя в короткий срок? Ведь при этом в ряде случаев необходимо изучить и оценить конкурсные предложения, объемы которых исчисляются не одним томом?

Поэтому пока по новому закону возникает больше вопросов, чем ответов. И сейчас однозначно нельзя ответить на вопрос, станут ли ИТ-тендеры прозрачнее Неслучайно многие заказчики опубликовали свои извещения о проведении конкурсов в конце года, чтобы пройти по проторенной дорожке и дождаться разъяснений и методических указаний.

При практическом применении федерального закона N 94 необходимо также помнить, что Гражданский и Бюджетный кодексы (в них, в частности, описаны процедуры проведения торгов и заключения государственных контрактов) и Указ Президента РФ N 305 от 8 апреля 1997 г. “О первоочередных мерах по предотвращению коррупции и сокращению бюджетных расходов при организации закупки продукции для государственных нужд” пока никто не изменял и не отменял.

Скорее всего, к новому закону будет множество изменений и дополнений. Первая ласточка - закон N 207 от 31 декабря 2005 г. “Об организации закупки товаров, работ и услуг для государственных нужд” - уже появилась.

(Продолжение следует)