МНЕНИЯ

Продолжаем*1 публикацию мнений топ-менеджеров отечественных интеграторских компаний по поводу вступления в силу федерального закона N 94 “О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд”. Напомним, что они отвечают на наш единственный вопрос: как новый закон повлияет на рынок ИТ-проектов, выполняемых в интересах государственных и муниципальных организаций? Ответы публикуются в порядке их поступления в редакцию.

_____

*1 Начало обзора см. PC Week/RE, № 2/2006, c. 13.

Дмитрий Ведев, директор по маркетингу компании “АйТи”: В целом новый федеральный закон можно рассматривать как существенный шаг вперед на пути к большей прозрачности организации закупок. В то же время многие из внесенных изменений не то чтобы являются несовершенными, но не всегда полностью реализуемы в практической жизни. Недостаточно проработан в законе и целый ряд важных вопросов - например, не определены четко сроки предоставления потенциальным участникам торгов конкурсной документации после объявления о конкурсе.

Что касается упразднения квалификационного отбора, то в последние годы эта форма и так довольно редко встречалась в тендерах (по крайней мере федеральных). Большинство серьезных тендеров проводится в один этап, включающий как ценовую, так и техническую, и квалификационную части. Не секрет, что в ряде случаев первый этап - оценка квалификации - использовался для отсева неугодных претендентов, поэтому упразднение квалификационного отбора, на мой взгляд, является положительным с точки зрения равных возможностей разных компаний принять участие в торгах.

Что касается обязательности публикации информации о предстоящих торгах в СМИ, то это действительно очень важный вопрос. В то же время само по себе данное условие не является панацеей, ведь зачастую многие региональные организаторы торгов размещают объявления исключительно в местных изданиях или территориальных выпусках федеральных СМИ (причем только в бумажной версии). Компании, расположенные в другом регионе, в этом случае могут просто не увидеть объявление о торгах. Мы, например, содержим специальную службу, одной из задач которой является мониторинг региональных СМИ на предмет объявлений о профильных конкурсах. Впрочем, год от года ситуация в этой области становится прозрачнее, и в первую очередь благодаря Интернету. Очень интересным и полезным я считаю опыт организации электронных закупок ведомствами и региональными органами власти. Прекрасный положительный пример корпоративной системы электронных закупок - портал B2B-energo для РАО ЕЭС.

Гораздо больше вопросов вызывает положение об анонимности участников торгов. С одной стороны, это может сократить вероятность сговора участников и избавить конкурсную комиссию от давления какого-либо известного бренда. С другой стороны - в конкретной реализации этой нормы всегда можно ожидать утечки информации из той же конкурсной комиссии, которая превратит анонимность в секрет Полишинеля.

Требование о том, что конкурсная комиссия обязана публиковать в Интернете итоги конкурса в день его проведения, наверное, хорошо применимо исключительно к “поставочным” ценовым тендерам (например, на закупку компьютеров, оргтехники и т. п.). Если же проводится конкурс на реализацию сложных технологических решений, объем описания инженерно-технологической части задания может составлять сотни страниц. Интересно, как участники комиссии смогут оценить технологическое совершенство поданных заявок и выбрать победителя за один день? Практика организации, например, тендеров на международные деньги (EBRR, World Bank и т. д.) предусматривает на технологическую экспертизу поданных заявок до трех недель.

Олег Зименков, директор по проектам компании “Оптима-интеграция”: В отмене квалификационного отбора мы видим несколько негативных моментов. Во-первых, открывается доступ к торгам не совсем честным поставщикам оборудования и услуг. Они, вероятно, смогут предложить заказчику более низкие цены, но гарантии качественного исполнения проекта не будет. Теперь же любая компания, долго работающая на рынке и правомерно заслужившая авторитет среди заказчиков и ряд партнерских статусов у поставщиков, фактически приравнивается к фирмам-однодневкам, которые заинтересованы только в привлечении прибыли и не особо заботятся о своей репутации.

Второй момент - это количество участников тендеров. Сейчас в тендерах, проводимых госорганами, в среднем участвует от трех до семи компаний. Отмена квалификационного отбора увеличит это число, что в свою очередь крайне негативно скажется на оценке результатов и подведении итогов конкурса. Это увеличит сроки проведения торгов, снизит качество оценки предложений и потребует от заказчика вовлечения в процесс торгов большего количества собственных сотрудников.

Анонимность заявок на участие в конкурсах как средство уменьшения сговоров на самом деле таковым не является. Если речь идет о небольших конкурсах, - там сговор маловероятен, а потенциальные участники больших серьезных тендеров и без того прекрасно друг друга знают, так как много лет работают на одном рынке, чаще всего являются прямыми конкурентами и договариваться друг с другом не станут.

А вот обязательная публикация информации о конкурсе и его итогах - это несомненно положительное нововведение. Любое действие, направленное на повышение прозрачности конкурса, в значительной степени уменьшает возможности злоупотреблений как со стороны недобросовестных организаторов, так и со стороны участников.

Сергей Мацоцкий, генеральный директор IBS: Все очень сильно зависит от двух вещей: как этот закон будет реально применяться и для каких закупок. Практика нашей жизни была блестяще сформулирована Виктором Черномырдиным: “Хотели как лучше, а получилось как всегда”. Очень хочется верить, что новый закон не обрастет кучей подзаконных актов, поправок, интерпретаций, благодаря которым всегда найдется способ его обойти. Кроме того, отсутствие ведомства, ответственного за контроль исполнения закона (а МЭРТ снял с себя эти функции), только приумножит такую возможность.

Что касается применения закона к нашему рынку, то здесь надо сказать следующее. Исключение из него требования необходимой квалификации - большая беда. Теперь в тендере может участвовать любая компания, зарегистрированная за день перед торгами (а-ля “Байкалфинансгрупп”). Но только следует учитывать, что она может вообще не иметь никакого отношения ни к одной из финансово и содержательно состоятельных структур. Это неизбежно приведет к тому, что многие проекты, которые будут выиграны с наименьшей ценой, превратятся в авантюру как для заказчика, так и для подрядчика. Я уже не говорю о гарантии качества, сервиса, поддержки и т. д. Заказчики перестанут платить авансы, что абсолютно правильно в такой ситуации, но это только повысит цены и добавит авантюризма.

Представьте себе, что вам предстоит операция и вы выбираете хирурга на аукционе, ориентируясь исключительно на тех, кто меньше запросит, а не на врачей, имеющих большой опыт. Вполне вероятно, что для закупки валенок такой подход годится, для закупки персональных компьютеров - уже не очень, а для закупок сложной техники и услуг непригоден совсем. Для сервисных и консалтинговых компаний репутация и качество сотрудников являются самым главным капиталом. Тем не менее это преимущество вообще не берется в расчет и даже никак не ограничивается снизу. Как рынок может воспринять этот сигнал? Только так: не играйте вдолгую, не вкладывайте денег в обучение и развитие людей, не платите честно налоги, все равно будем покупать по принципу разовых сделок с минимальной ценой. Это плохой сигнал, и он полностью противоречит декларируемым стратегиям развития экономики. Зато звучит “очень либерально”.

Бороться с коррупцией, безусловно, очень важно, но этот способ борьбы напоминает мне анекдот про то, что томатный сок - лучшее противозачаточное средство. До или после? Вместо...

Ну а в целом поживем - увидим.

Григорий Шевченко, директор департамента по работе с заказчиками компании “Открытые Технологии”: На мой взгляд, основная цель нового закона состоит в повышении прозрачности использования бюджетных средств государственными и муниципальными организациями. Кроме того, раньше закон обязывал федеральные организации покупать исключительно российские товары (иностранные - только в случае отсутствия отечественных аналогов). Отмена этого ограничения составляет важный момент для ИТ-компаний. Ведь теперь заказчик может покупать не наиболее дешевые товары, как раньше, а те, что устраивают его не только по цене, но и по качеству и набору характеристик.

Еще одно положительное изменение - большая доступность информации об объявляемых тендерах. В отличие от ведомственных или муниципальных изданий Интернет доступен всем. Что касается отмены квалификационных торгов, то, я думаю, это не сильно изменит ситуацию с выбором заранее определенных победителей в рамках безальтернативных тендеров. Скорее всего квалификационные требования к поставщикам, призванные отсечь аутсайдеров, теперь будут включаться в список общих тендерных требований. Поэтому возможность отклонить предложение неугодного поставщика все равно останется.

Для заказчиков безусловно важным будет тот факт, что новый закон увеличивает ответственность поставщиков за предоставление страховых и финансовых гарантий.

Леонид Гольденберг, председатель правления ООО “Систематика”: Влияние любого закона на процессы, которые он регулирует, зависит от качества самого закона, но главное - от того, как закон реализуется на практике всеми участниками процесса. Пока трудно давать оценки.

Но что обращает на себя внимание: из примерно двух сотен извещений о проведении открытых конкурсов, размещенных в информационно-аналитическом бюллетене “Конкурсные торги” 16 января, ни одно не соответствует новым требованиям!

Однако не все так плохо, и если анализировать то, что изложено на бумаге, можно отметить ряд моментов, которые должны пойти на пользу организаторам конкурсов и потенциальным поставщикам товаров и услуг.

Что же это за моменты? Думаю, прежде всего расширение круга компаний, которые смогут участвовать в конкурсах в силу отмены квалификационного отбора и допуска иностранных фирм. В целом это позитивный момент, хотя он таит в себе определенные риски.

Ранее иностранные поставщики товаров и услуг могли участвовать в конкурсах только в том случае, если в России не производился необходимый товар. Теперь эти компании получили свободный доступ (кроме областей, связанных с обороной и безопасностью), а их товары и услуги будут иметь тот же статус, что и отечественные.

Это означает, что российские производители и системные интеграторы, ранее чувствовавшие себя относительно защищенными на рынке госзаказов, в той или иной форме столкнутся с конкуренцией со стороны западных поставщиков оборудования и услуг.

Простой пример. Традиционно на российском рынке ПК на долю западных брендов приходится всего около 10% (еще 30% - ПК российских брендов и оставшиеся 60% - компьютеры локальной сборки). Скорее всего после принятия нового закона это соотношение существенно не изменится. Но отечественным производителям и поставщикам придется конкурировать с западными по качеству и цене, и это хорошо, с точки зрения потребителя.

В то же время при выборе поставщика учитываются многие факторы, а не только цена или технические характеристики. В том числе его способность обеспечить своевременную доставку товаров до дверей грузополучателя, а это очень важно, если у заказчика имеются подразделения по всей территории России. Для многих заказчиков имеет значение возможность предоставления складских помещений, осуществления автономного тестирования, подключения и настройки техники на местах, наличие сети сертифицированных сервисных центров - у “Систематики”, например, их более трехсот - и осуществление сервисного обслуживания on-site (на месте эксплуатации). Такой пакет услуг способны предложить лишь немногие, в основном российские, компании, которые имеют соответствующий опыт, инфраструктуру, партнерские связи, ноу-хау, наконец.

Следующий момент - отмена квалификационного отбора. Не секрет, что раньше квалификационный отбор прописывался таким образом, чтобы в конкурсе участвовали “нужные” компании, и убрали его именно для того, чтобы обеспечить доступ более широкому кругу поставщиков. С другой стороны, квалификационный отбор позволял допустить к участию в конкурсе только “состоятельные” компании, готовые отвечать за свои поступки и сегодня, и завтра.

На мой взгляд, ни отсутствие квалификационного отбора, ни анонимность участников в российских условиях не приведут к уменьшению коррупции и сговоров; собственно, сговор существует до проведения конкурса. И раньше в конкурсах побеждали компании, явно не соответствующие некоторым требованиям. Значит, по каким-то причинам заказчика это не беспокоило. И в новых условиях он может рискнуть и выбрать малоизвестную фирму, которая, например, дала лучшее ценовое предложение. Если компания - добросовестный исполнитель, все будут довольны. А если она не в состоянии выполнить условия контракта по срокам и качеству, нести соответствующие гарантийные обязательства, отвечать перед заказчиком деньгами за неисполнение условий контрактов - у них просто не будет таких оборотных средств или собственности на эквивалентную сумму? Тогда пострадают все - и добросовестные исполнители, которые не получили заказ, и сам заказчик. Конечно, организатор конкурса вправе внести эту компанию в реестр недобросовестных поставщиков, но проблем с поставками это не решит.