Организации теряют возможность контролировать создание и распространение визуальной информации, и мобильные телефоны с фотовидеокамерой (камерафоны) — лишь только начало этого процесса
Возьмем, например, заснятые кадры издевательств над заключенными печально известной тюрьмы Абу-Грейб в Ираке. Они нанесли огромный ущерб репутации США и американских военных и наверняка будут вспоминаться как канонические образы войны. Эти фотографии были сделаны цифровыми камерами, а часть их, как сообщалось, камерафонами.
Факт распространения фотоснимков из Абу-Грейб демонстрирует всем властям современные жизненные реалии: сегодня все труднее контролировать то, что доступно зрению людей. В мире всеобщих коммуникаций средства создания и распространения аудиовизуальной информации интенсивно демократизируются. Компании, как и правительства, только начинают осознавать последствия этих крутых перемен, а люди, привыкшие существовать в управляемой среде, начинают бить тревогу.
Когда фотографии из Абу-Грейб впервые попали в поле зрения общественности, в Пентагоне заговорили о наложении запрета на использование цифровых камер на территории, контролируемой военными. “Нынешняя военная акция осуществляется в век информации, когда кругом полно людей, имеющих цифровые камеры, которые делают эти ужасные снимки и, к нашему удивлению, противозаконно передают их в средства массовой информации”, — сказал министр обороны Дональд Рамсфелд. Однако, несмотря на логичность такого запрета на использование камер, он стал бы неразумной и в конечном итоге практически неосуществимой мерой — нельзя же обыскивать всех военнослужащих подряд.
Аналогичные мысли кое-где приходят и в головы людей бизнеса -- например, в Samsung Electronics стремление защитить производственные секреты привело к запрету на использование камерафонов в части помещений компании, где находятся дизайнеры. Запрещают использовать эти устройства и в федеральных судах США, а спортивные команды убеждают своих фанатов не заниматься видеосъемкой игр с последующим выкладыванием на YouTube.
Такие меры в лучшем случае являются отчаянной попыткой спасти положение, а в худшем — вводят в заблуждение корпоративных менеджеров и правительственных чиновников, будто они сделали нечто реальное. Дело в следующем. Люди смогут без труда найти “шпионскую лавку” — магазин, торгующий всеми видами шпионского снаряжения. Его владелец будет счастлив продать вам устройство, замаскированное под верхнюю пуговицу вашей одежды или деталь дизайна вашего портфеля, чтобы вы смогли снимать скрытой камерой на манер прытких репортеров новостей местного телевидения, желающих поднять рейтинг своих программ.
Если власти и компании не готовы разворачивать сложные устройства электронного сканирования для обнаружения “жучков” или заставлять нас раздеваться догола, а затем надевать спецодежду для пропуска в служебные помещения (такие меры есть на оборонных заводах), то идея запрета камер —изначально пустая затея. Пройдет еще чуть-чуть времени, и технологии наверняка проникнут внутрь нашего тела.
Многие из нас не только будут все время носить при себе высококачественные видеокамеры, но и будут постоянно подключены к цифровым сетям. У нас появится возможность превращаться в персональные телестанции. Понятно, это бросает в дрожь в плане безопасности личных секретов — ведь все мы нуждаемся в какой-то зоне уединения или хотя бы полуавтономии, даже в публичных местах. Возможно, выходя из дома, люди начнут носить маскировочный комплект комика Гручо Макса — очки, накладной нос и наклеенные усы.
Стоит сказать и про ряд других удивительных социальных последствий. Свидетельства многих событий прошлого были получены людьми, носившими с собой фотоаппараты и видеокамеры. Визуально некачественные, но ужасные, душераздирающие кадры убийства президента Джона Кеннеди, заснятые на любительскую пленку Абрахама Запрудера, безусловно, можно назвать самым знаменитым “домашним кино” всех времен. Однако вообразим, что Дили-Плаза в Далласе была бы заполнена свидетелями, снимающими фото- и видеокадры на цифровые камеры, а потом выкладывающими запечатленное на Flickr или YouTube. Или представим, что пассажиры захваченных 11 сентября самолетов были бы способны показать миру, что происходило внутри обреченных на гибель лайнеров.
Мы почувствовали вкус этих новых информационных веяний после террористических взрывов в Лондоне в июле 2005 г. Наиболее известным снимком этого события стало смазанное зеленоватое фото, на котором запечатлен человек с закрытыми одеждой носом и ртом, выбегающий из заполненного дымом метро. Снятая камерафоном фотография за день обошла весь мир, попав в Web-пространство, газеты и на телевидение.
Компании обеспокоены не только наличием камер. Скажем, имея USB-флэшку, можно стянуть массу документов с незащищенного ПК. Индустрия технологий работает над усилением безопасности ПК посредством управления цифровыми правами (лучше сказать “ограничениями”), однако в итоге это скорее всего лишь создаст ложное чувство безопасности. Поскольку люди — не цифровые, а аналоговые существа, а цифровые документы, аудио- и видеоматериалы приходится далее конвертировать в читаемую, слышимую или видимую форму, то практически невозможно полностью запереть информацию так, чтобы это не повредило совместной работе.
Склонность технологической индустрии к секретности отлично иллюстрирует Apple Computer, которая даже судится с Web-сайтами, осмелившимися публиковать описания и фотографии ее будущих продуктов, добытые, очевидно, благодаря утечке информации. По заявлению Apple такие сайты раскрывают коммерческие секреты, а по моему мнению они занимаются журналистикой (я это подтвердил своими безвозмездными декларациями, поданными по просьбе адвокатов нескольких сайтов-нарушителей). Решение по этому делу реально покажет, как надлежит заниматься журналистикой в Калифорнии.
Новый информационный мир поднимает полный спектр юридических и этических проблем. Одна из них связана с интеллектуальной собственностью, которая не всегда скрыта за запертыми дверями или в защищенных сетях. Крупные компании индустрии развлечений и спорта (есть ли тут разница?) заявляют о своих абсолютных правах на регулирование вопросов интеллектуальной собственности и все чаще используют законы об охране авторских прав и торговых марок для ограничений на использование изображений, связанных с их бизнесом. Однако надо иметь в виду, что Первая поправка к Конституции США также дает нам права и что защита авторства является сбалансированным актом, а не абсолютным правом контроля.
Почему же компании, чей бизнес зависит от доброй воли любителей зрелищ, так легко про нее забывают? Запрет на использование видеокамер означает запрет на телефоны со встроенными камерами. Кто-то из родителей пропустит звонок о неприятности с их ребенком, и этот случай получит дурную огласку, которая перебьет любой позитивный эффект от запрета.
Компаниям надо также понять, что более серьезные угрозы идут не извне, а изнутри их рабочей среды. Им необходимо работать над политикой защиты информации, которая позволяет охранять секреты, но не мешает повседневной работе.
Я убеждаю людей во власти подумать о том, что часть наиболее рьяно охраняемой информации лучше бы сделать открытой. Это бесспорная истина для внутриправительственной информации, которую часто засекречивают по тактическим мотивам, чтобы налогоплательщики и политические оппоненты не могли узнать о деталях ошибочных (или неумных) решений властей. Это, наверно, правильно и для компаний, скрывающих информацию от конкурентов, хотя она помогает покупателям и инвесторам в выборе лучших решений. Возможно, это даже поможет компаниям улучшать свои продукты и сервисы.
Я не стараюсь затушевать потенциальные риски. Однако если мы не поймем, что мир в корне изменился и больший уровень открытости, в основном по практическим причинам, стал почти требованием, мы не сможем компетентно решать новые проблемы. Как бы то ни было, но формирование менталитета полицейского государства — не лучший путь к продуктивности, по крайне мере для предприятий, уважающих творчество и независимое мышление. Относится ли это к вам?
Дэн Гилмор — автор книги “We the Media: Grassroots Journalism by the People, for the People” и директор Center for Citizen Media .
