В стране продолжается реформа системы высшего образования, причем в последнее время государство ставит перед вузами всё новые задачи. Во-первых, запланировано увеличение объемов финансирования государственных научных фондов, а также исследований и разработок, осуществляемых на конкурсной основе ведущими университетами. Во-вторых, к 2015-му затраты на исследования и разработки должны повыситься до 1,77% от внутреннего валового продукта, а доля вузов в таких затратах — до 11,4%.

В-третьих, к 2015 г. доля публикаций российских исследователей в мировых научных журналах, индексируемых в базе данных Web of Science, должна вырасти с 1,68 до 2,44%. И в-четвертых, принята программа улучшения позиций российских вузов в международных рейтингах. Такие задачи требуют применения новых инструментов и подходов, новых технологий и культуры. Эти вопросы обсуждались на конференции “Информационная система инновационного вуза — 2013”.

Как улучшить рейтинг?

Планы государства подкрепляются соответствующим финансированием. Так, на реализацию проектов, направленных на повышение позиций в рейтингах, предполагается за три года выделить 55 млрд. руб.

По словам Сергея Кружилина, директора по развитию бизнеса компании “АйТи”, в конце нынешнего года вузы, желающие участвовать в этой программе, должны представить план своего развития на конкурс, и с помощью экспертов будет отобрано десять основных вузов и еще пять дополнительных, которые получат финансирование для реализации данных планов.

Идея состоит в интеграции российских вузов в международную образовательную систему. А для этого нужно повысить их репутацию, причем инвестиции не должны быть направлены просто на улучшение положения в рейтингах. Предполагается, что в перспективе вузы должны выйти на траекторию устойчивого развития, позволяющую сохранять высокие позиции.

Чтобы этого добиться, следует прежде всего разобраться, по каким показателям происходит ранжирование вузов. По словам Сергея Кружилина, эти показатели можно объединить в ряд групп: уровень преподавания, международная деятельность, результаты исследований и научной деятельности, качество преподавания и т. д. “Все эти показатели связаны между собой, и поэтому задачу их улучшения следует решать комплексно”, — считает он.

В этом могут помочь информационные технологии. Например, для повышения уровня преподавания нужно приглашать для чтения лекций ученых с мировым именем, лауреатов Нобелевской премии и премии Филдса. Но таких людей немного, и они, очевидно, очень заняты. “Можно предлагать им приезжать читать курсы в удобное для них время, — сказал Сергей Кружилин. — Но тогда вузам следует переходить к более гибкой, модульной системе образования”. Для организации такой системы пригодятся ИТ.

Подобные лекции могут привлечь внимание зарубежных слушателей. Но не у всех есть возможность сюда приехать, да и университетские кампусы не смогут всех принять. В этом случае поможет технология виртуального присутствия, которая также реализуется с помощью ИТ.

Для подготовки и публикации статьей надо накапливать базу знаний, а для улучшения качества образования — поддерживать отношения с выпускниками вуза, которые помогут повысить его известность, а для этого следует создать систему управления взаимоотношениями с выпускниками, связанную с публичными социальными сетями.

Как конкурировать?

Одного лишь улучшения позиций в рейтингах для повышения конкурентоспособности российских вузов недостаточно. “Чтобы не отставать от сильных соперников, нам нужно внедрять новые модели образовательной и исследовательской деятельности”, — считает Юрий Клочко, директор управления по информатизации РГУ нефти и газа им. И. М. Губкина.

По его мнению, начать следует с выбора бизнес-модели. Хотя за рубежом высшее образование в основном платное, университетам всё же на покрытие всех расходов средств, которые поступают от образовательной деятельности, не хватает. Для решения этой проблемы ведущие университеты мира используют две основные бизнес-модели.

Первая — классическая — предполагает, что значительная часть финансирования поступает от эндаумент-фондов, формируемых за счет благотворительных поступлений от заинтересованных фирм и выпускников. Такой подход применяется в Принстонском, Гарвардском, Оксфордском, Кембриджском и других известных зарубежных университетах. Вторая модель — это исследовательский университет, финансирование которого осуществляется в основном за счет доходов от НИОКР. Наиболее яркий пример такого подхода — Массачусетский технологический институт.

“Но российские вузы не смогут в течение ближайших лет использовать ни одну из этих моделей, — уверен Юрий Клочко. — На Западе эндаумент-фонды формировались очень долго, и сейчас некоторые из них превышают миллиард долларов. И хотя в ряде отечественных вузов есть такие фонды, их объем меньше 0,1% от американских. На исследовательскую деятельность тоже мало надежды. Например, наш университет в прошлом году заработал порядка одного миллиарда рублей, а для конкуренции с западными вузами надо в 10—20 раз больше. И это при том, что мы работаем в отрасли нефти и газа, в которой есть заказчики с деньгами”. По его мнению, одна из причин в том, что в нашей стране вузы не имеют многолетней практики исследовательской деятельности, так как раньше наукой в основном занимались НИИ.

Но оказывается, в последнее время появились и успешно развиваются другие бизнес-модели высшего образования. В качестве примера Юрий Клочко привел университет из американского города Феникс, который реализует концепцию обучения, позволяющую вузу не только заниматься образовательной деятельностью, но и получать прибыль без использования эндаумент-фондов и средств от проведения исследовательских работ.

Это достигается за счет сокращения побочных затрат на содержание кампусов, учебных корпусов, инфраструктуры и т. д. с помощью технологии виртуального присутствия. “Но это — не дистанционное обучение, — объяснил Юрий Клочко. — Университет арендует массу помещений, в которых студенты могут слушать лекции и где проходят лабораторные работы, но все больше занятий проводится в виртуальном режиме”.

Второй пример — Открытый университет из Великобритании, ориентированный на непрерывное образование. “Это — образование для взрослых людей, желающих обновить свои знания. Помимо обучения университет предоставляет своим клиентам много других услуг, таких как поддержка в научной работе, в написании статей, помощь в подготовке презентаций, выступлений и т. д.”, — добавил г-н Клочко.

По его словам, такие подходы, основанные на применении ИТ, могут пригодиться и российским вузам. РГУ нефти и газа уже движется в этом направлении. “Мы запустили проект “Электронная образовательная среда”, направленный на устранение разрыва между различными образовательными моделями, — сказал он. — Главная идея состоит в том, чтобы не отрывать электронное обучение от обычного. Мы не хотим ничего менять в очном процессе, но хотим подключить к нему больше учащихся”.

Для этого применяется модель виртуального класса, позволяющая удаленным слушателям виртуально присутствовать на лекциях. Такой подход напоминает вебинар и, по мнению Юрия Клочко, имеет много плюсов. Ведь преподавателям не надо ничего менять в своих материалах, чтобы готовить специальные дистанционные курсы, и они могут сконцентрироваться только на обучении, а студенты тоже получают преимущества, так как весь видеоконтент записывается и сохраняется для последующих самостоятельных занятий.

Второй компонент “Электронной образовательной среды” — электронная библиотека, в которой находятся книги и 3D-модели. А третий компонент — это облачная образовательная платформа, которая обеспечивает доступ к ПО и информации с любого устройства из любой точки.

Как заниматься наукой?

Улучшение позиций вузов в международных рейтингах не является самоцелью. Главное состоит в превращении университетов в центры, объединяющие образовательную, научную и исследовательскую деятельность. “Раньше было четкое разделение: вузы, НИИ, Академия наук, — сказал Виктор Гриднев, руководитель центра “ИТ в госсекторе” компании “АйТи”. — Сейчас, ставится задача переметить часть науки на территорию университетов. Но встает вопрос: какие инструменты и схемы для этого понадобятся?”

По мнению Андрея Волкова, проректора по научной работе Московского государственного строительного университета, один из способов решить эту задачу заключается в построении информационно-аналитической системы, позволяющей вузу более эффективно позиционировать себя в науке, правильно определять свои приоритеты.

“Мы начали это делать в 2007—2008 гг. и в результате построили такую систему, интегрированную на базе нашего университета”, — сказал г-н Волков. Эта платформа включает два основных блока. Первый представляет собой систему управления научными исследованиями в строительстве и сейчас находится на стадии апробации. “Например, войдя в эту систему аспирант получает в руки инструмент, позволяющий ему позиционировать себя в научной деятельности. У него появляется возможность посмотреть, кому могут быть интересны результат его исследований, где он может найти базу для их апробации, в каких конференциях может участвовать, где публиковаться и т. д.”, — объяснил Андрей Волков

Второй блок — это интеграционный центр трансфера технологий и научно-технической информации в строительстве. Эта система направлена на развитие деятельности по внедрению результатов исследований. Ее основа — база знаний и база данных о лабораторном и производственном оборудовании, средствах для создания опытного производства, предприятиях, которым интересны результаты исследований, и т. д.

“При создании этой платформы мы старались идти не от результата, а сделать так, чтобы результат стал закономерным следствием мероприятий, которые мы запланировали”, — подчеркнул Андрей Волков и добавил, что примерно такую же систему под названием “Карта российской науки” сейчас создает Минобрнауки. Идея состоит в том, чтобы объединить на единой ИТ-платформе базы данных Web of Science, “Российского индекса научного цитирования” и базы патентов, а затем подключить и другие базы данных, чтобы можно было сразу увидеть всю картину деятельности российской науки. По плану, этот инструмент научной политики будет готов к концу нынешнего года.