В конце лета международная консалтинговая компания A.T. Kearney опубликовала результаты своего исследования “IT 2020: Preparing for the Future” (“ИТ в 2020 г.: подготовка к будущему”), основанного на опросе более 150 ИТ-директоров, представляющих компании из разных стран мира. Со своей стороны, редакция PC Week/RE решила попросить своих экспертов — руководителей ИТ-подразделений ряда российских компаний — прокомментировать основные выводы исследования.

Рост потребности в ИТ

Исследование A.T. Kearney показало, что сегодня проникновение новых технологий в бизнес-процессы достигло такого уровня, что во всех современных компаниях (независимо от отрасли и вида деятельности) ИТ становятся не просто вспомогательным средством, а обязательным условием конкурентоспособности. Причем потребность в ИТ будет расти и далее, что существенно увеличит нагрузку на ИТ-службы.

Наши эксперты в целом согласились с данным тезисом. Хотя, по словам директора по ИТ компании “Альбатрос Лоджистикс” Михаила Рыстенко, не ИТ “становятся обязательным условием конкурентоспособности”, а всё большее число компаний осознает это.

Продолжая тему, директор по ИТ группы компаний “Бэринг Восток” Александр Герман подчеркнул, что сегодня идет цепная реакция — чем выше уровень автоматизации, тем бóльшие возможности использования ИТ открываются перед предприятиями. Соответственно требования бизнеса к ИТ возрастают экспоненциально. И в результате практически любой руководитель ИТ-подразделения может сказать, что для решения всех задач ему не хватает ресурсов.

По мнению же вице-президента по инфраструктуре группы компаний “Рив Гош” Андрея Орлова, данный вывод исследования служит констатацией свершившегося факта. Более того, он является следствием ещё более общего факта о тотальном проникновении новых технологий вообще во все аспекты нашей повседневной жизни. Отсюда г-н Орлов делает вывод, что игнорирование складывающегося порядка вещей не приведёт ни к чему, кроме своеобразной технологической маргинализации бизнеса, который выберет этот путь. Вполне возможно, что такой бизнес сможет выжить, но его способности к росту будут предельно ограничены.

Что же касается потребности в ИТ, то Андрей Орлов предлагает переформулировать ее в “зависимость от ИТ”. И поясняет, что это та зависимость, которая инициирована не людьми в сфере ИТ, желающими “подчинить себе весь мир”, а наоборот — миром, который оценил удобство и удовольствие от новых технологий и хочет большего. “В силу такой радикально изменившейся конъюнктуры нагрузка на ИТ-службы не просто увеличится, — сказал он. — Может произойти очень глубокое изменение, которое возможно приведёт к пересмотру даже базовых принципов формирования и функционирования этих служб”.

А вот начальник АСУП Кировградского завода твердых сплавов Александр Марков отметил, что увеличение нагрузки происходит уже давно. Достаточно вспомнить, что еще несколько лет назад электронная почта была экзотикой, тогда как теперь она — необходимый атрибут бизнеса. ИТ являются самой быстроразвивающейся отраслью, поэтому в жизни любого человека ИТ-нагрузка растет. Но в этом нет ничего нового, как и не будет ничего сверхреволюционного, убежден г-н Марков. Всё будет продолжаться примерно с той же скоростью и направленностью, хотя и в зависимости от вида деятельности. Если сравнить, например, банк и сталелитейное производство, то там отличаются не только уровень насыщения и зависимости от ИТ, но и уровень вкладываемых средств и штат ИТ-специалистов.

Его поддерживает независимый эксперт в области автоматизации бизнес-процессов Ольга Щепунова, подчеркивая, что увеличится не количественная нагрузка на ИТ-службу, а качественная. Так, в течение последних лет отчетливо заметна тенденция изменения требований к ИТ-службам: от предоставления чисто технических и технологических решений к участию ИТ-службы в построении бизнеса компаний, поскольку ИТ-системы становятся неотъемлемой частью бизнес-процессов. При этом г-жа Щепунова не предсказывает каких-либо принципиально новых изменений технологий в части аппаратного обеспечения и системного ПО, где происходит эволюционное развитие. Следовательно, не должно быть изменений или усложнений требований к техническому персоналу.

Ольга Щепунова также указала на возникновение потребности в качественно новом подходе к прикладному ПО. Сотрудники ИТ-служб должны обращать внимание на качественное изменение требований со стороны бизнеса, связанное как с новыми технологиями, так и с дружелюбностью интерфейсов, и предлагать соответствующие решения. Еще одна задача ИТ-службы — доносить потребности бизнес-заказчиков до вендоров, что позволит сокращать отрыв текущего функционала, включая пользовательские интерфейсы, крупных ERP-решений от ожиданий бизнес-пользователей, “испорченных” широким проникновением ИТ-технологий в повседневную жизнь.

Как отметил директор по ИТ компании “АДАМАС” Сергей Адмиральский, ИТ продолжают оставаться для массового бизнеса вспомогательным средством. Но одновременно с этим бизнес все чаще (нередко без достаточных оснований) ассоциирует новые технологии именно с ИТ. Руководители предприятий смирились за последние годы с нестабильностью и невозможностью с нужной точностью предсказать результаты деятельности, остается надежда на технологии, и этот фактор генерирует основную нагрузку на ИТ-службы. Нагрузка эта будет только расти и уже требует изменения структуры ИТ-персонала в сторону увеличения аналитиков и специалистов по управлению проектами.

Однако нет худа без добра, убежден г-н Адмиральский. Сегодня бизнес постепенно перестает относить к ИТ “бытовые” технологии типа электронной почты, Excel и доступа в Интернет, привыкнув к ним и считая их естественным положением вещей, как восход солнца на востоке: “Вопросы пользователей, связанные с “бытовыми” технологиями, всё чаще наталкиваются на недоуменный взгляд и рекомендацию почитать книжку самостоятельно. И что характерно, такой совет уже не воспринимается как нежелание айтишника исполнять свои должностные обязанности”.

Комментируя тезис об увеличении нагрузки на ИТ-службы, ИТ-директор компании ECCO в России Сергей Прохоров подчеркнул, что уже сейчас ИТ и реализующие их службы существенно трансформируются и эта трансформация в будущем будет еще более выраженной. “И это не увеличение нагрузки на собственно ИТ-службы, а прежде всего проникновение ИТ в те подразделения бизнеса компаний, в которых ранее ИТ не было представлено, — считает г-н Прохоров. — Конечно, в первую очередь это касается служб, отвечающих за оптимизацию и формализацию бизнес-процессов, электронную коммерцию, документооборот, маркетинг. ИТ становятся неотъемлемой частью данных бизнес-подразделений, что не подменяет собой классические функции ИТ-служб, которые пока остаются в составе ИТ-подразделений”.

Увеличение инвестиций в ИТ

Согласно результатам исследования, в ближайшие семь лет две трети компаний увеличат объем инвестиций в ИТ по всей цепочке создания стоимости, особенно в сфере продаж и взаимодействия с потребителями. Доля ИТ в бюджете компаний и уровень ожиданий отдачи от их внедрения будут расти, поэтому даже небольшие ошибки при определении приоритетов в области ИТ могут быть сопряжены со значительным риском для компаний.

По мнению наших экспертов, данная тенденция вполне закономерна. Как отметил Андрей Орлов, она наблюдается уже как минимум восемь-десять лет. Современный клиент эволюционирует со скоростью не меньшей, чем развитие технологий. Однако если технологии развиваются поступательно и логично, то клиентское поведение далеко не так однозначно. Здесь, по словам г-на Орлова, скорее работает аналогия с фазовыми переходами, знакомыми по школьному курсу физики. Вот тут на помощь и приходят решения по управлению взаимодействиями с потребителями. Сами по себе они не способны решить весь круг проблем, но в комбинации с мощными аналитическими и прогнозными инструментами помогают выявить намечающийся тренд изменения и, насколько это возможно, заблаговременно к нему подготовиться.

Очевидно, что это сопряжено с действительно большими рисками, полагает Андрей Орлов: “В условиях очень быстрых внешних изменений победит тот, кто предскажет будущую модель потребительского поведения точнее и раньше. Это совершенно невозможно без умных, сложных и безупречно работающих информационных систем, которыми управляют не менее умные и высококвалифицированные эксперты (как пользователи, так и технические специалисты). Цена ошибки исключительно высока, из этой цены и проистекают риски”.

Схожую позицию занимает Ольга Щепунова, по словам которой рост уровня ожиданий прослеживается в течение последних пары-тройки лет. Однако, к сожалению, вендоры не слишком спешат удовлетворять ожидания пользователей, что, по мнению г-жи Щепуновой, может объясняться либо недостаточной информированностью вендоров об этих ожиданиях, либо недооценкой их важности (“привыкнут работать и с таким интерфейсом, лишь бы выполнялись все функциональные требования”). Кроме того, может еще влиять и длительность цикла “постановка задачи — разработка — тестирование — включение в новую версию или релиз”. “Думаю, что такого рода недооценка скоро начнет сказываться на объемах продаж тех или иных программных продуктов”, — сказала Ольга Щепунова.

С точки же зрения Михаил Рыстенко, также заметной становится тенденция перераспределения бюджетов из области “железа” и коробочных решений в сторону кастомизации прикладных решений, поскольку именно в этой области легче получить конкурентные преимущества. В частности, если ноу-хау бизнес-процессов компании отражены и усилены средствами ИТ.

Александр Марков обратил внимание на то, что в сфере продаж и так уже довольно высокий уровень насыщения ИТ. А вот в сфере непосредственно производства компании заметно увеличивают усилия, там для них “зарыто” много потенциально полезных изменений. “К счастью, пик уровня ожиданий чуда от ИТ давно позади, теперь происходит нормальная и осознанная работа, — пояснил он. — Бизнес-подразделения понимают, что надо много и вдумчиво работать с ИТ, это такая же сфера сервиса, как и все другие”.

В дополнение Александр Герман заметил, что увеличение ИТ-бюджетов связано с общей ситуацией на рынке. По его словам, последняя послекризисная пятилетка показала, что решения о сокращении ИТ-бюджетов в тяжелые времена принимаются уже не так однозначно, как ранее. Многим удалось сохранить ИТ-бюджеты или перераспределить их в пользу новых проектов. Что же касается ИТ-приоритетов, то, как с сожалением констатировал г-н Герман, еще очень велика доля компаний, где задачи и пути развития ИТ определяют сами айтишники: “Скорее всего, это связано с отсутствием современных взаимоотношений руководства компаний и ИТ-подразделений. В результате эффективность использования ИТ-ресурсов ненамного выше эффективности самой экономики”.

Говоря о ситуации в России, Сергей Адмиральский напомнил, что в 2009—2012 гг. бизнес был озабочен выживанием, ИТ финансировались по остаточному принципу и в 2012-й корпоративные ИТ-службы входили с “исторически обоснованным страхом перерасхода средств”. Технологии продавались плохо, маркетинг наращивал давление, в результате возник опасный разрыв между декларируемыми возможностями новых технологий и потенциальной отдачей от них. Напряженности ситуации добавляет и исключительная технологическая сложность современных ИТ-решений, мало кто из специалистов может правильно оценить предлагаемые инновации во всей полноте. “Чем больше сил ИТ-службы потратят на компенсацию этого разрыва, чем тщательнее и прозрачнее бизнес определит свои потребности и ожидания, тем ниже будут риски. На практике хорошо работают простые способы — строго проектный подход из большого количества маленьких шажков, тщательно расписанные ожидания бизнеса и постоянное сравнение результатов с этими ожиданиями”, — отметил г-н Адмиральский.

Продолжая тему, Сергей Прохоров высказал частичное несогласие с данным выводом исследования применительно к России, хотя такой тренд и существует. По его мнению, в нашей стране это произойдет не в ближайшие семь лет, а даже с учетом более интенсивного развития бизнеса в России в сравнении с мировым лет через пятнадцать-двадцать. Причины тому просты: это и пока еще не окончательно сформировавшийся рынок, и относительная нестабильность в некоторых сегментах бизнеса, что приводит к уходу старых и появлению новых игроков на рынке, активному слиянию и поглощению компаний, укрупнению бизнеса, а также не до конца освоенный и занятый рынок, что прежде всего относится к регионам. Всё перечисленное дает отсрочку в повышении роли ИТ, убежден г-н Прохоров. Тем не менее в наиболее конкурентных сегментах бизнеса, в частности в ритейле, повышение роли ИТ и связанное с этим увеличение доли ИТ в бюджетах происходит самым активным образом уже сейчас”.

Рост требований к ИТ

Практически все ИТ-директора (98%), опрошенные в рамках исследования “Preparing for the Future”, прогнозируют рост требований к ИТ в различных аспектах: функционал систем, удобство использования, эксплуатационная готовность. Кроме того, респонденты указывают на необходимость ускорения реализации новых функций. При этом 95% участников исследования ожидают, что потребность в быстрой разработке возрастет. Для достижения данной цели 65% компаний предполагают увеличить ИТ-бюджет.

Соглашаясь с представленными результатами исследования, Андрей Орлов подчеркнул, что данная тенденция прослеживается с того самого момента, как ИТ стали использоваться в коммерческой деятельности, т. е. уже лет сорок.

Его поддержал Александр Герман, по словам которого, жизнь ускоряется, оказывая влияние по двум направлениям. С одной стороны, ИТ-продукты быстро устаревают, а значит, невозможно выбрать систему “на все времена” и надо быть готовым к смене или серьезной модификации ИТ на регулярной основе. Соответственно проекты внедрения и разработки должны ускориться — иначе результаты будут терять смысл. Одним из критериев успеха должно стать требование “ложки к обеду”. С другой стороны, пользователям приходится быстро “переваривать” меняющиеся системы, которые должны становиться понятнее и проще в использовании. “Будет ли это достигаться за счет их универсализации или специализации, предугадать сложно”, — сказал г-н Герман.

“ИТ необходимо поворачиваться к рынку с той же скоростью, что, например, и маркетингу”, — продолжил Михаил Рыстенко. Причем последствия аналогичны: приходится принимать и реализовывать быстрые сиюминутные решения с большими рисками, большими ожиданиями и большим бюджетом. Становится всё меньше областей, в которых выгодны долгострои и выживают перфекционисты.

Сергей Прохоров отметил не только линейное увеличение ИТ-ресурсов, будь то кадровых или финансовых. С его точки зрения, рост потребностей в ИТ в бизнесе означает также повышение требований к ИТ-службам, что влечет необходимость в их более качественной организации и управленческой структуре: “Оптимизация работы ИТ, поиск новых более оптимальных схем построения ИТ в бизнесе, повышение инновационной составляющей и технологичности — вот не менее определяемые направления дальнейшего развития ИТ”.

По мнению же Ольги Щепуновой, данный вывод исследования частично перекликается с предыдущим. Она предполагает, что будет увеличиваться разочарование от скорости реакции разработчиков на потребности клиентов. При этом разочарование руководителей и собственников компании будет выливаться на головы ИТ-руководителей, которые не смогут оказывать существенного влияния на вендоров. Тем самым будет нарастать общее недовольство сферой ИТ.

А вот Александр Марков, напротив, не прогнозирует роста требований к ИТ: “Это миф. Уровень требований уже давно довольно высок — попробуйте, скажем, остановить сервисы или потерять данные”. Функционал систем продолжит развиваться под требования бизнеса, и это нормально, считает г-н Марков. Люди хотят быть мобильными, работать дома, иметь новые уровни коммуникаций, и эти технологии уже есть на рынке, они просто проникают в бизнес.

Куда идут инвестиции в ИТ

Результаты исследования говорят, что если раньше инвестиции в ИТ были ориентированы в основном на совершенствование процессов, то к 2020 г. более 60% средств, вкладываемых в ИТ, будут направлены на поддержку продаж и работы с клиентами. Таким образом, ИТ станут ключевым фактором успеха компаний в условиях усиливающейся конкуренции.

Комментируя данный вывод, Сергей Прохоров указал на то, что в конкурентных бизнесах ИТ уже сейчас являются ключевым фактором успеха и в последующие годы это станет еще более выраженным. Однако главное место всё же будет принадлежать экономической эффективности использования ИТ. И если сейчас при автоматизации тех или иных процессов расчет экономики от ИТ-затрат зачастую не является первостепенной задачей, то в будущем, безусловно, выбор приоритетов в применении ИТ в своей основе будет иметь исключительно экономический и строго просчитываемый эффект.

Свою позицию Михаил Рыстенко сформулировал следующим образом: “Выигрывают те компании, в которых ИТ могут быть использованы не как поддерживающая сила традиционных бизнес-технологий, а как острие для реализации новых возможностей, в принципе неосуществимых без применения ИТ. Другими словами, проиграют те “генералы, что готовятся к прошлой войне»”.

Вместе с тем Александр Герман полагает, что не следует противопоставлять совершенствование процессов и работу с клиентами. По его мнению, скорее речь идет о переходе с совершенствования внутренних процессов на совершенствование внешних процессов: “С помощью современных средств автоматизации появилась возможность “опубликовать” внутренний процесс. Любой клиент с помощью “Личного кабинета” на сайте может следить за ситуацией со своим заказом, финансовыми расчетами, маркетинговыми акциями, т. е. он может участвовать в бизнес-процессе, который раньше составлял внутреннюю кухню компании”.

А вот Сергей Адмиральский считает, что ключевым фактором успеха в условиях нарастающей конкуренции становятся не технологии, а сотрудники компании — человеческий капитал. В борьбе за квалифицированных специалистов компании идут навстречу любым пожеланиям соискателей, основным критерием найма становится не готовность сидеть с 9-00 до 18-00 в офисе, а способность к сотрудничеству, умение принимать и поддерживать фактические ценности и общие цели компании. “Складываются новые партнерские отношения, сквозные процессы и перераспределение функций стирают границы между компаниями, — пояснил г-н Адмиральский. — Эффективность бизнеса растет в первую очередь за счет улучшения качества взаимодействия участников процесса, и вот тут применим и востребован широкий спектр ИТ-технологий организации сообществ. Новые ИТ уже не столько средство создания стоимости, сколько катализатор процессов создания стоимости. Функция катализатора — ускорять процесс, снижать требования к условиям прохождения процесса, поэтому ИТ замечательно подходят для такой цели”.

Где произойдут наибольшие изменения

В исследовании выделены три области, в которых к 2020 г. произойдут наибольшие изменения. Первая из них — снижение уровня сложности в ИТ-индустрии. Несмотря на то что в отрасли проведена масштабная работа по консолидации программных систем, 84% респондентов ожидают появления более специализированных приложений. А свыше 80% участников исследования считают, что большинству приложений потребуется интерфейс для мобильных устройств, что приведет к дополнительному росту уровня сложности. Поэтому наиболее действенным способом решения данной проблемы должно стать использование стандартных пакетов ПО и сокращение числа клиентских решений. 80% опрошенных полагают, что в будущем на долю стандартного ПО будет приходиться 50% всех приложений. Что же касается ИТ-инфраструктуры, усилия по консолидации окупят себя с лихвой, поскольку объем нового оборудования постоянно растет. Более 60% ИТ-директоров ожидают, что количество рабочих станций и серверов вырастет в 2—4 раза.

Данные результаты породили самые разнообразные оценки наших экспертов. Так, по словам Сергея Прохорова, серьезное влияние на развитие ИТ-индустрии оказывает всё большая ориентация ИТ-потребителей на сервисы. В основе будет лежать не ИТ-инфраструктура потребителей как таковая, а сервисная модель. “Вынос” инфраструктуры в облака, более активное применение ИТ-аутсорсинга — вот те факторы, которые сократят скорость роста ИТ-инфраструктуры у заказчиков. Что же касается сокращения клиентских решений и большей ориентированности на стандартизированные решения, то это во многом зависит от сегментов бизнеса и отрасли, считает г-н Прохоров. Стандартизированные и промышленные решения, как правило, не подходят крупному бизнесу, а доля крупного бизнеса в общем объеме — наибольшая.

В дополнение Александр Марков обратил внимание на то, что снижение сложности эксплуатации уже происходит и будет происходить дальше, но на фоне повышающегося периметра зоны обслуживания (как и процессного периметра) всё же наблюдается постепенное увеличение нагрузки. При этом количество рабочих станций уже находится где-то на уровне насыщения, а прирост будет происходить за счет мобильных систем и личных устройств сотрудников. Количество же физических серверов, по мнению г-на Маркова, наоборот, имеет тенденцию к быстрому снижению за счет частных облаков и в дальнейшем к полному уничтожению благодаря переезду в чужие облака.

“Снижение уровня сложности приложений — наиболее очевидный способ преодолеть нарастающий разрыв между требованиями к навыкам пользователей и реальным предложением на рынке операционного персонала”, — считает Сергей Адмиральский. По его словам, натурализация и “геймификация” интерфейсов для решения задач дружественности и биометрия для решения задач безопасности — вот популярный способ подружить пользователя и программу. Сделал оператор проводку вовремя и без ошибок — заработал сердечко или два патрона, отдельная мотивационная модель учтет этот факт при расчете зарплаты. Правда, упрощение интерфейсов придется дополнить повышенным вниманием к контролю корректности, отказоустойчивости и другим способам компенсации безответственности. А чтобы разрабатывать такие интерфейсы, придется набирать на работу философов и психологов, причем строго российских, поскольку у индийских другой менталитет.

Александр Герман полагает, что снижение сложности возможно лишь в верхней части айсберга, называемого ИТ-индустрией: “Мы действительно наблюдаем данную тенденцию, например для облачных сервисов почты и файловых хранилищ. Здесь мы практически имеем дело с “ИТ из розетки”. Однако организация усилий по консолидации, а также разработка и внедрение специализированных систем еще долго будут “отравлять” жизнь ИТ-директорам, и я боюсь, что это не закончится к 2020 г. Несомненно, границы для ряда задач продолжат стираться, но пока существуют различия, например в бухгалтерском учете для разных юрисдикций, ряд локальных продуктов будет иметь конкурентные преимущества”.

С точки же зрения Андрея Орлова, более верно говорить о снижении уровня разнородности решений в ИТ-индустрии: “Огромное количество разнородных систем, направленных на решение приблизительно сходных проблем, не приводит ни к чему, кроме размывания колоссального количества человеческих ресурсов. А это, в свою очередь, тормозит развитие индустрии в целом, что в современных условиях просто недопустимо. Поэтому разумная консолидация и стандартизация решений интересна всем сторонам”.

Если же говорить о сложности, то тут всё как раз наоборот, убежден г-н Орлов. Совокупная сложность решений будет только возрастать, причём быстро, что приведёт к ярко выраженному вертикальному расслоению индустрии по специализациям. Собственно, это есть и сейчас, но, вероятно, не так отчетливо заметно. “Это нормальный эволюционный путь, который относится не только к ИТ-индустрии, но и к любой другой”, — сказал он.

Ольга Щепунова находит очень опасной иллюзию того, что ИТ упрощают деятельность человека. Да, первоначально ИТ реально упростили работу части персонала, обеспечив, например, удобство, быстроту, консолидированность информации. Но, с другой стороны, потребовали новых навыков и умений. Сейчас же всё более и более “продвинутые” программы аналитического толка, планирования и прогнозирования требуют не только владения компьютером, но и понимания предметной области, умения правильно строить отчеты, корректно анализировать полученную информацию. То есть повышаются требования к профессиональному уровню сотрудников бизнес-подразделений. Но, к сожалению, по словам г-жи Щепуновой, руководство далеко не всех компаний это понимает, считая, что раз уж внедрена “умная” и дорогостоящая программа, то уровень сложности и соответственно зарплата должны падать.

Вторая область, где, по мнению экспертов A.T. Kearney, должны произойти наибольшие изменения — это оптимизация и упрощение операционных процессов по мере повсеместного распространения аутсорсинга, офшоринга и работы со сверхкрупными поставщиками. 75% участников исследования намерены расширять работу по схеме аутсорсинга, когда базовые типовые услуги будут передаваться сторонним компаниям, по возможности — с использованием облачных технологий. 70% респондентов ожидают, что большинство компаний будет регулярно пользоваться облачными сервисами. Перевод же ИТ-услуг в офшор позволит добиться снижения затрат. 60% ИТ-директоров ожидает, что в период до 2020 г. популярность офшоринга будет расти и сопровождаться созданием новых рабочих мест, необходимых для управления работой с партнерами в ближнем и дальнем офшоре.

Большинство наших экспертов согласились с данным выводом. В частности, Андрей Орлов отметил, что здесь речь идёт о той самой специализации, которая становится выгоднее для компании при достижении определённых масштабов и уровня сложности по сравнению с консолидированной вертикально-интегрированной схемой, основанной целиком на собственных ресурсах и процессах. При этом возрастет роль управленческой составляющей в ИТ, в основе роста которой будут все вышеописанные тренды, добавил Сергей Прохоров.

Отмечая также наличие в России заметной тенденции использования внешнего персонала, Ольга Щепунова указала на тот факт, что существенный рост объемов аутсорсинга сдерживается за счет недоверия пользователей к данной форме обслуживания: “Неудачный опыт предыдущих лет, достаточно громко освещавшийся в прессе, отсутствие, с точки зрения руководителей и собственников организаций, компаний, которым можно доверять, неготовность к сотрудничеству (с обеих сторон, как мне кажется), ощущение, что степень влияния на аутсорсинговые фирмы существенно меньше, чем на собственный персонал, — всё это влияет в отрицательном смысле на рост объемов”.

В отличие от этих оценок Михаил Рыстенко полагает, что эффективность поставщика очень слабо зависит от формы предоставления его услуг. “Не могу считать аутсорсинг и офшоринг какой-то “серебряной пулей”, — подчеркнул он. — По-моему, тут наблюдается такой же перегиб, как вера в то, что качество ПО зависит исключительно от технологии программирования. Со временем это должно пройти”.

И наконец, третья область, выделенная в исследовании “Preparing for the Future”, — это серьезная реорганизация ИТ-служб. Предполагается, что данный процесс затронет рынки труда по всему миру и уже скоро компании всего мира столкнутся с дефицитом специалистов, которые хорошо ориентируются как в области ИТ, так и в вопросах бизнеса. Причем этот дефицит будет только усиливаться. Нехватка квалифицированных кадров сильнее всего проявится в Европе, на Ближнем Востоке и в Африке. В несколько лучшем положении окажутся Канада, США и Великобритания, поскольку в этих странах есть возможность привлечения работников с нужными навыками и знанием языка, в частности из Индии.

По мнению ряда наших экспертов, данная тенденция уже начала проявляться и в России. “Ничего не могу сказать про трудности Европы, но вот в Москве уже сейчас действительно наблюдаются заметные проблемы с адекватным персоналом”, — отметил Михаил Рыстенко. А Сергей Прохоров продолжил: “Если у какого-то государства возникает потребность в тех или иных специалистах, оно предпринимает определенные усилия по их привлечению, создавая соответствующие условия — от визово-миграционных преференций до обеспечения определенного социального и финансового уровня. Некоторым странам восполнять недостающий кадровый ресурс будет дешевле, другим — дороже. Но в целом, безусловно, перераспределение ресурсов произойдет, и Россия будет также участником такого процесса”.

Поддерживая в целом данный тезис, Андрей Орлов предлагает отнести дефицит специалистов к количественным факторам реорганизации, но во главу угла поставить возможные качественные факторы, отражающие изменение роли ИТ в жизни среднестатистического человека и компании. И как следствие — изменение роли и задач подразделений, для которых ИТ являются предметной областью.

А вот Александр Марков, напротив, считает, что в России дефицита ИТ-специалистов нет: “Россия, как всегда, щедра на таланты, да и популярность профессии делает свое дело”.

Что ждёт ИТ-руководителей

В исследовании “Preparing for the Future” делается вывод, что нагрузка на ИТ-директоров будет возрастать, поскольку им придется руководить преобразованиями в очень сложных условиях. При этом 45% респондентов ожидают, что к 2020 г. ИТ-директор будет входить в состав правления компаний. Чаще других это отмечают представители телекоммуникационных, медийных и высокотехнологичных компаний (51%) и финансовых организаций (50%), где ИТ являются профильным активом. Аналогичного мнения придерживается и значительная часть представителей других отраслей: машиностроения и оборонной промышленности (47%), производства потребительских товаров и розничной торговли (44%), перерабатывающей промышленности (39%), энергетики (32%).

Наши эксперты в целом поддержали данную тенденцию. “Несомненно, заметно усиление влияния ИТ на все области деятельности компаний, — подчеркнул Александр Марков. — Учитывая это, значение ИТ-руководителя в компании увеличивается. Думаю, что в “профильных” бизнесах (телекоммуникации, банковская сфера, торговля, ИТ-услуги и пр.) это уже произошло, но для промышленности это не традиционно, а традиции имеют там большое значение. Однако процесс, бесспорно, идет в сторону расширения влияния”.

“Тенденция вхождения ИТ-директоров в правления есть, — заметила Ольга Щепунова. — Как есть и тенденция со стороны бизнеса включать их в соответствующие руководящие структуры. Но вопрос в другом: а готовы ли ИТ-директора к такой работе?”

По мнению Александра Германа, будут ли ИТ-директора входить в массовом порядке в состав правления компаний зависит в том числе и от того, смогут ли они стать менеджерами высокого уровня или останутся руководителями проектов или групп разработчиков. Если в финансовых или высокотехнологичных компаниях сейчас появляются выдающиеся руководители, им и так находится место в правлении, например на позициях операционных директоров.

Для Андрея Орлова это также несомненный факт. Более того, по его словам, многие компании явно не ждут 2020 г. и уже сейчас делают серьёзную ставку на ИТ и людей, возглавляющих блок ИТ в компаниях. И это не какая-то сверхпрозорливость генеральных директоров или собственников, это просто их острое ощущение современных условий и видение будущего, убежден он.

Схожее мнение высказал и Михаил Рыстенко: “Поскольку я уже вхожу в состав совета директоров, то знаю, насколько такая модель эффективна для компании. Правда, для этого нужно, чтобы ИТ-директор поменял приоритеты и был в большей степени директором, чем айтишником. А таких пока немного”.